Двести девять лет назад в Москве родился Пушкин, наше дорогое, горячо любимое Все. Здесь же, в Москве, он провел лучшие годы детства и юности, стал поэтом. Здесь впервые влюбился в дошкольницу Сонечку, и потом еще влюблялся неоднократно и счастливо. Женился тоже здесь. Здесь же создавал и публично зачитывал лучшие свои шедевры. И вот только умер почему-то не в Москве, а в Петербурге, в сущности, – на чужбине. И с тех самых пор Москва не может простить этого Санкт-Петербургу. Ведь если бы не этот пустяк, то был бы Пушкин наш собственный, исконно московский поэт, изредка почитавший своим присутствием северную Венецию.
А было это, голубушка, годов восемьдесят назад. О ту пору к нашей Кандалакше агличанка подходила. Слыхала? Ну, так вот. Чого ей тут нать было — лешой знат. А только пришла. И уж сыздали про ее слава шла: идет агличанка, ружьям да пушкам палит, деревни жгет, народ погубляет.
Недавно в «Крокин галерее» прошла выставка художника Константина Батынкова, она носила актуальное название «Москва». К экспозиции прилагалась пояснительная записка, в которой автор делился своими невесёлыми московскими впечатлениями: «Москва для меня утрачена, и думаю, не только для меня. Мне очень нравилась Трубная, московская осень, листья шуршат, но от Трубной осталось одно название. Где мы с Сашей Флоренским и Колей Полисским ходили на этюды уже ничего не узнать и этюдов там больше не пишут… Я утром иду к остановке, меня окружает масса чёрно-белых человечков на фоне бесснежной серой зимы. Куда не посмотришь, везде строительные краны. Кругом стаи собак, причём во всех административных округах, а перед глазами вечный силуэт Останкинской башни».
Банальные, но по нашим временам уже вполне бесспорные мысли. Однако, как бы не так — невинная «Москва» была подвергнута жёсткой обструкции со стороны известного критика Григория Ревзина. Предоставляем пострадавшей стороне возможность высказать свою точку зрения на «Москву», Москву и искусство как таковое. Ниже приведена стенограмма беседы Константина Батынкова и Александра Можаева.
Иллюстрации предоставлены «Крокин галереей».
Три года назад журнал «Большой город» опубликовал приводимое ниже интервью Александра Можаева с известным деятелем искусств Александром Петлюрой. Непреклонные цензоры вымарали из текста почти все непристойные междометия и простонародные обороты, составляющие примерно половину витиеватой и глубоко образной Петлюриной речи. Сегодня мы исправляем эту несправедливость и прилагаем к тексту фрагмент видеозаписи, наглядно отражающей незабываемый образ признанного Короля Петровского бульвара.
В третьей бригаде колхоза «Гигант» сдали в эксплуатацию новое складское помещение. Из старого склада — из церкви — вывезли пустую вонючую бочкотару, мешки с цементом, сельповские кули с сахаром-песком, с солью,
вороха рогожи, сбрую (коней в бригаде всего пять, а сбруи нашито на добрых полтора десятка; оно бы ничего, запас карман не трет, да мыши окаянные… И дегтярили, и химией обсыпали сбрую — грызут), метла, грабли, лопаты… И осталась она пустая, церковь, вовсе теперь никому не нужная. Она хоть небольшая, церковка, а оживляла деревню (некогда сельцо), собирала ее вокруг себя, далеко выставляла напоказ.
Записи
Записи
