Новый исконный образ
Нельзя жертвовать подлинной историей ради амбиций преходящих
Константин Михайлов
В двух шагах от Московского Кремля, на старинной Ильинке, начинается реставрация старейшего храма столичного Китай-города – церкви Ильи Пророка, что на Новгородском подворье, некогда собора небольшого монастыря, объекта культурного наследия федерального значения. Эта, казалось бы, однозначно радостная новость сулит Москве расставание с очередным подлинным историческим зданием. Почему восстановление памятников прошлого на деле оборачивается его утратами?
«Восстановить до первозданного вида»
Государственное казенное учреждение города Москвы «Мосреставрация» объявило в августе конкурс на проведение ремонтно-реставрационных работ в Ильинском храме. За без малого 355 миллионов бюджетных рублей победитель конкурса (он пока не определен, итоги подведут после 21 сентября) должен будет до 2022 года потрудиться следующим образом. «Провести ремонтно-реставрационные работы по фасаду и кровле, воссоздать кирпичную кладку галереи и колокольни, а также чугунного ограждения парадной лестницы, восстановить внутренние интерьеры церкви до первозданного вида», – так говорил заместитель мэра Москвы по вопросам экономической политики и имущественно-земельных отношений Владимир Ефимов.
Руководитель Департамента по культурному наследию города Москвы (Мосгорнаследие) Алексей Емельянов добавил, что «реставрация памятника архитектуры должна проходить строго по согласованному проекту», а необходима она для того, чтобы «сохранить исконный образ и вид здания, которое формирует исторический облик нашего города».
Стоит отметить, что Мосгорнаследие, конечно же, согласовало проект этой реставрации, разработанный в реставрационной компании «Архитектурное наследие». А Московская городская епархия Русской православной церкви еще в сентябре 2019 года сообщала, что проект реставрации Ильинской церкви одобрен Главгосэкспертизой. Отметим, что проект явно вызвал у федерального экспертного ведомства сомнения, поскольку в сентябре 2019-го он был согласован после повторного представления, а в первый раз, в мае того же года, был Главгосэкспертизой отклонен. Однако инициаторы этой реставрации проявили настойчивость.
В результате реставрации храма и его «приспособления к современному использованию» в подвальном этаже здания должны разместиться нижняя церковь и ее притвор, алтарь, крестильня и «археологическая зона». На первом этаже будут холл и церковная лавка, на втором – кладовая для церковной утвари и инвентаря, на третьем – верхний храм и церковно-археологический кабинет, на четвертом — административные помещения, кладовые и библиотека.
Жертвы «исконного образа»
За древний храм, казалось бы, можно только порадоваться. Ведь в советские годы он служил пристанищем разнообразным конторам, многократно перестраивался снаружи и внутри, утратил завершение и колокольню. А вдобавок еще и ветшал и страдал от конструктивных перегрузок. Полноценной же реставрации в нем никогда не было. Зато в первые годы XXI века в ходе археологических исследований в нем открыли и изучили древний подклетный ярус 1519–1520 гг. (верхние ярусы церкви – XVII–XIX вв.). Пока что он недоступен для прихожан и туристов, а после реставрации именно он призван обернуться «археологической зоной».
Однако благими намерениями оказалась вымощена дорога к разрушению другого объекта исторического наследия Москвы.
Подобно любому древнему средневековому храму в центре европейской столицы, церковь Ильи Пророка за века своего существования обрастала разнообразными соседями и пристройками, благо квартал в самом центре Китай-города отнюдь не был безжизненной пустыней. В 1860-е годы храм оказался включен в обширный комплекс Теплых рядов – первых отапливаемых торговых помещений в Москве. Этот комплекс, включавший несколько корпусов, в наши дни также имеет статус охраняемого объекта культурного наследия. Конечно, он не такой древний, как Ильинская церковь, но имеет собственную историческую и архитектурную ценность, признанную экспертами.
Комплекс Теплых рядов в годы лужковского «градостроительства» понес такие утраты, как будто подвергся атаке бомбардировке с воздуха. В 1996–1997 гг. снесли его главный корпус, расположенный чуть дальше по Ильинке; потом его выстроили заново, а внутри «новодела» разместились офисы и автопаркинг. В середине 2000-х гг. в глубинах квартала ожидаемо «самообрушились» еще два корпуса Теплых рядов, от которых остались только торцевые секции, выходящие фасадами к Богоявленскому переулку. Примечательно, что «самообрушение» старинных зданий произошло ровно по границе амбициозного строительного проекта – элитного отеля, возведением которого занималась супруга тогдашнего мэра Елена Батурина. Через несколько лет она заявила, однако, что утратила интерес к проекту, и на месте этих снесенных корпусов Теплых рядов остался огромный пустырь. (Теперь проект – в ином виде – возрожден, и на сайтах госорганов появились уже пугающие сведения о возможности на этом участке 6-этажной застройки, но это другая история.)
Наша же история в том, что к 2020 году сохранился практически один-единственный подлинный корпус Теплых рядов, имеющий статус памятника архитектуры. Он пристроен к церкви Ильи Пророка с юга, со стороны улицы Ильинки.
И вот именно он должен пасть жертвой возвращения «исконного образа» храма: так следует из проекта его реставрации (см. заглавную иллюстрацию). Каким образом реставрация одного памятника архитектуры может одновременно быть сносом другого памятника архитектуры – это вопрос, ответить на который могут разве что люди, которые разрабатывают и согласовывают такие проекты.
А проектом на месте подлинного корпуса Теплых рядов 1869 года предусмотрено «воссоздание утраченной галереи в габаритах конца XVII в.». Беда в том, что эту утраченную еще в XVIII веке галерею никто, естественно, в глаза не видел, не фотографировал и даже не зарисовывал, а одних старинных чертежей с планами для достоверного реставрационного воссоздания явно недостаточно. Поэтому разработчикам проекта реставрации пришлось включать фантазию, вспоминать аналоги, проектировать нечто, что могло бы быть тут в семнадцатом столетии. На проектных изображениях рисуется некая двухэтажная сводчатая галерея. И ради этой фантазии предлагается ломать подлинный памятник XIX века.
Обойти законный запрет сносить памятники архитектуры в Москве решили с помощью элегантной процедуры манипуляций с «предметом охраны», перечнем элементов и характеристик памятника, которые не подлежат уничтожению либо изменению ни при каких обстоятельствах.
В редакции 2010 года «предмет охраны» «южного крыла» церкви (т.е. того самого корпуса Теплых рядов) включал в себя стены, своды и планировку и декор трехэтажного здания по состоянию на 1869 год. А в октябре 2017 года Научно-методический совет при Мосгорнаследии одобрил проект нового предмета охраны: здесь речь идет уже о подвале и стенах 1–2 этажей, причем только в хронологических границах XVII–XVIII веков. Дата 1869 года из документа исчезла. То есть XIX века в истории этого квартала и храма как будто не было, и корпус Теплых рядов, имеющий самостоятельный охранный статус, как будто не имеет никакой ценности.
При этом между 2010 и 2017 годами с этим зданием ничего не происходило, оно не перестраивалось, не искажалось, никаких элементов не утратило. Нетрудно понять, что «предмет» охраны просто-напросто был сокращен, чтобы создать видимость юридической возможности реализовать проект с «воссозданием» утраченной южной галереи.
Доктрины и амбиции
По сути, на Ильинке запланирован – и, что гораздо прискорбнее, согласован всеми инстанциями – снос подлинного исторического здания ради реализации весьма сомнительного реставрационного решения. Никакими, в том числе международными, реставрационными хартиями и конвенциями подобные злодеяния против истории не одобряются. Да и из практики отечественной реставрации снос «поздних пристроек», якобы не имеющих ценности, казалось, давно ушел. Были времена, когда в 1950–1970-е годы советские реставраторы, даже самые знаменитые, безжалостно сносили казавшиеся им поздними или лишними колокольни и трапезные XVIII–XIX вв. при средневековых храмах, восстанавливали по аналогам «первоначальный облик» старинных построек в Москве и Новгороде, Смоленске и Пскове, уничтожая следы их поздней истории – так, что многие отреставрированные памятники казались выстроенными буквально вчера.
В результате – что самое парадоксальное – многие аутентичные старинные объекты уничтожались усилиями не варваров, а реставраторов. А архитектурные ансамбли благодаря такому подходу обретали вид, которого не имели в реальности ни в один момент на протяжении веков своей истории. Характернейший пример – ансамбль Троице-Сергиевой лавры в Подмосковье, где древнейшим памятникам – Троицкому собору и Духовской церкви – возвратили «первоначальный облик» XV–XVI вв., часть зданий реставрированы на конец XVII столетия, часть – на XVIII век, часть на XIX-й… Получилась впечатляющая выставка архитектурных экспонатов (или представлений реставраторов об их изначальном облике) в натуральную величину, но ни в один год из своей более чем 600-летней «дореставрационной» истории лавра в целом такого облика не имела, к моменту сооружения поздних построек древние обрели уже несколько иной вид.
Сейчас в теории отечественной реставрации восторжествовало наконец понимание ценности всех исторических периодов жизни памятника или ансамбля, на «поздние» части XVIII–XIX столетий реставраторы уже не посягают. От своевольного преобразования подлинной истории ради воплощения в жизнь собственных представлений о ней в общем и целом отечественная реставрация отказалась, изжила эту «детскую болезнь», свойственную ранним этапам реставрации всех европейских народов. Так что проект на Ильинке выглядит на первый взгляд рецидивом реставрационных воззрений почти полувековой давности, как будто его достали из архива.
Но нет, проект-то свежий, 2017 года. И очень похоже, что дело тут не в реставрационных, а совсем в других доктринах.
Приход церкви Ильи Пророка на Ильинке – весьма непростой и нерядовой. На официальном ее сайте все изложено прямо: «Наш храм является Центральным храмом Воздушно-десантных войск Российской Федерации».
Напомню, что ветхозаветный пророк Илия считается покровителем ВДВ. Это может показаться, правда, не вполне логичным, поскольку Илья-пророк, как известно, возносился на небо на огненной колеснице, а десантники, наоборот, с неба высаживаются на землю. Однако дело здесь в событиях не библейской, а современной истории: днем рождения ВДВ считается 2 августа 1930 года, т.е. Ильин день.
Десантники осознали эту связь в 1990-е годы, и с тех пор 2 августа Ильинский храм становится центром торжеств в честь этих славных войск. 2 августа 2020 года, например, на Красной площади и Ильинке торжественно отмечалась 90-я годовщина ВДВ: в мероприятии приняли участие специально отобранные солдаты, офицеры и ветераны ВДВ, клирики нескольких храмов, кадеты юношеских десантных клубов. Они прошли крестным ходом по Ильинке улице до Красной площади, где на Лобном месте состоялся благодарственный молебен Илье Пророку.
В созданный в 2013 году «Общественно-координационный совет по содействию возрождению» храма на Ильинке входят также представители таких солидных организаций, как Торгово-промышленная палата РФ, Российский союз ветеранов Афганистана, Союз десантников России, «Боевое братство», Российская ассоциация Героев, Совет ветеранов ВДВ.
Весьма внушительный список, вероятно, безотказно действующий на экспертов и представителей городской власти: как отказать, если такое сообщество о чем-нибудь попросит?
Можно проследить и «этапы большого пути». Еще в 2001 году на Общественном совете при мэре Москвы, как сообщается на сайте Ильинской церкви, были одобрены предложения «по раскрытию южного фасада храма на улицу Ильинка». К 2010 году, судя по тогдашним интервью настоятеля церкви протоиерея Андрея Речицкого, они преобразовались уже в «общую архитектурную концепцию всего комплекса, призванную вернуть зданию церковный вид и подчеркнуть уникальность древнего памятника». Все последовательно и логично: в проекте 2017 года, который власти намерены реализовывать в 2020–2022 гг., храму возвращается «церковный вид» за счет сноса другого памятника архитектуры – корпуса Теплых рядов.
Дискуссии и проверки
Как выясняется, «церковный вид», он же «исконный образ» способен повредить не только корпусу Теплых рядов, но и собственно древнему храму. Во всяком случае, Архнадзор уже обращал внимание Мосгорнаследия на несколько тревожных пунктов проекта «реставрации». Например, древняя церковная паперть, согласно архивным чертежам, была гораздо меньше задуманной приходом реставраторами «воссоздаваемой» южной галереи Ильинского храма и вообще даже не выходила на улицу. Получается, что это «воссоздание» – просто новострой, да еще и на месте подлинного исторического здания. Более того, проект «узаконивает» некоторые добавления 2009–2010 гг. и угрожает, по мнению Александра Можаева, существованию «единственного фрагмента уникальной гранёной апсиды XVI века».
Добавим еще, что уличный фасад корпуса Теплых рядов входит в охранную зону Московского Кремля как объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО. Сносить и даже перестраивать его невозможно без ведома этой международной организации. Однако ни о консультациях с нею на этот счет, ни о выполнении отечественными экспертами оценки воздействия вышеописанных преобразований на объект ЮНЕСКО доселе ничего не слышно.
А на работы уже объявляют конкурс.
На суждения градозащитников Мосгорнаследие ответило сначала горячей отповедью в соцсетях: корпус Теплых рядов «являлся пристройкой и не входит в ансамбль церкви. Он, по сути, «спрятал» храм… Со временем корпус стал «тянуть» здание церкви в сторону улицы Ильинка… К настоящему моменту пристройка вновь угрожает церкви: она не подпирает его, а продолжает тянуть в сторону проезжей части, по сути разрывая надвое. Нынешние работы предотвратят разрушение памятника архитектуры XVI–XVIII вв.»
В этой тираде все прекрасно, кроме того, что Мосгорнаследие… забыло упомянуть об охранном статусе корпуса Теплых рядов. Даже если с ним все так плачевно, то закон требует его сохранения и укрепления, но отнюдь не сноса.
Затем Мосгорнаследие пообещало провести уже после начала работ дополнительные натурные исследования на памятнике и затем рассмотреть вопрос и о возможном внесении изменений в проект реставрации.
А что касается перемен в «предмете охраны», то выяснилось, что окончательно они Мосгорнаследием еще официально не утверждены.
Этого уже не могло вынести Управление Минкультуры РФ по Центральному федеральному округу: если «предмет охраны» памятника не утвержден, то нельзя и согласовывать проект его реставрации. Управление Минкультуры сообщило градозащитникам, что усматривает в этом нарушение закона и намерено провести проверку действий Мосгорнаследия, которое проект реставрации согласовало.
Не знаю, чем кончится эта проверка и состоится ли она вообще. Не знаю, какие результаты принесут натурные исследования.
Но знаю, что концепция «реставрации» Ильинского храма демонстрировалась мэру Сергею Собянину и была им одобрена.
А это, боюсь, в столичной системе координат пока перевешивает любые иные резоны.
География соблазна
Но тема этих заметок несколько шире. Широка и география соблазна: стирания следов подлинной российской истории ради воплощения представлений градостроителей и градоправителей о том, какой она должна быть. Или, говоря другими словами, воплощения амбиций.
В недавние годы в Москве, например, ради строительства нового собора в Сретенском монастыре не остановились перед сносом пяти (!) подлинных монастырских зданий XIX века. А ради сооружения новой большой Соборной мечети на Олимпийском проспекте снесли экскаватором историческую Соборную мечеть начала ХХ века, подлинный мемориальный памятник истории московской мусульманской общины. В процессе комплексной реставрации ВДНХ ничтоже сумняшеся «счистили» модернистские фасады 1960-х гг. с ряда павильонов 1950-х, как будто в истории выставки не было периода преобразований, связанных с появлением новых отраслей экономики. В этом не было торжества реставрации, зато было торжество политической воли: вернуть ВДНХ первоначальный «праздничный» облик.
Возможно, истоки подобного обращения с памятниками можно отыскать еще в советских временах, в «реставрации» Золотых ворот в Киеве начала 1980-х гг., когда к полумифическому, но торжественно отмеченному в СССР «1500-летию Киева» из благородной подлинной руины ценнейшего памятника XI века сделали его «воссоздание» с надвратной церковью, «придуманной» тогдашними реставраторами.
Можно вспомнить «восстановленный» в 2000-е годы на месте взорванного в 1930-х городской Успенский собор в Ярославле, по воле губернатора и частного инвестора выстроенный чуть ли не в полтора разы выше предшественника. Никакие протесты экспертов и краеведов не были приняты во внимание.
В наши дни историю из той же оперы пытаются осуществить в Санкт-Петербурге, где проявляют достойное лучшего применения упорство инициаторы строительства колокольни Смольного монастыря, которую так и не построили в реальной истории по проекту Растрелли. Из разряда фантазий проект продвигается к реальности: статусные эксперты и архитекторы уже выдают его за образцовый проект «сохранения аутентичности (! — К.М.) городской среды», а исследованиями «возможности завершения создания ансамбля Смольного монастыря с учетом его первоначального исторического облика» уже занялся весьма солидный Фонд инвестиционных строительных проектов Санкт-Петербурга (ФИСП), на который, в частности, Российской Федерацией возложено исполнение совместных с зарубежными странами и Евросоюзом реставрационных проектов.
При таких подходах культурное наследие делается, увы, не объектом сохранения, а заложником амбиций тех, кому это сохранение поручено.
А возвращаясь к Ильинскому храму в столице, хочу напомнить городу и миру, что бюджетные миллионы выделяются Москвой именно на работы по сохранению объектов культурного наследия. А если за эти деньги происходит их снос или искажение, то это не что иное, как нецелевое использование бюджетных средств. То есть та уголовная статья, которую правоохранительные органы знают и умеют применять гораздо лучше, чем 243-ю статью УК, карающую за повреждение памятников архитектуры.
И об этом столичные градозащитники, я уверен, не преминут напомнить столичным правоохранителям.
P.S. Позиция столичной мэрии и Мосгорнаследия изложена на официальном сайте мэра Москвы.
Записи
4 комментария