В России болгарский солдат
Анастасия Соловьева
Кто в России не знает песню со словами: «Стоит над горою Алеша, в Болгарии русский солдат». Но далеко не все знают имена скульпторов, которые создали этот монумент – В. Радославов, Л. Далчев, Т. Босилков, А. Ковачев. И совсем никто не знает, что в России, в Москве есть памятник болгарским солдатам и автором его является Любомир Далчев, один из скульпторов «Алеши».
Сорок лет назад, в 1977 г., на Сиреневом бульваре в Измайлове открылся киноконцертный зал «София» (авторы проекта З. Розенфельд, М. Мошинский, Н. Щербакова) с двумя зрительными и танцевальными залами, клубными помещениями, мастерскими художников и кафе. Здание кинотеатра – характерный пример эпохи советского модернизма, его архитектура функциональна и грамотна, расположение продуманно, осуществлено ансамблевое звучание с предыдущей застройкой. Для района открытие «Софии» было большим и радостным событием, на котором присутствовал сам посол Болгарии. В том же году Болгария подарила Москве две монументальные скульптуры: статую св. Софии, покровительницы города София, и памятник из бронзы «Раненый командир», изображающий болгарских партизан. Обе скульптуры были установлены возле кинотеатра «София», создав своеобразный, уникальный для Москвы уголок Болгарии.
Тенденция дарить Москве памятники появилась в 1962 г., начало ей положили чешские (тогда чехословацкие) пограничники, подарившие советским пограничникам бронзовую фигуру Юлиуса Фучика. Как и полагается пограничникам, подарок был скрыт на территории Московского пограничного командного училища и известен только пограничникам. Следующее дарение произошло нескоро – в 1976 г., но теперь открыто и радостно. В память тридцатилетия освобождения Венгрии от фашистов в Будапеште был установлен монумент дружбы наших стран. Нам подарили копию, которая была установлена в Парке Дружбы в Москве. И третьим иностранным подарком стали в 1977 г. болгарские памятники у «Софии». В следующем году чехи вновь подарили бюст Юлиуса Фучика, и он снова был поставлен на закрытой территории чешского посольства. А с 1980 г. Москва стала массово наполняться подарками из Италии, США, Индии, ГДР и других стран.
На рубеже 1970-1980-х гг., особенно в новых районах, которым наряду с новостройками достались и скульптуры, произошло некое смещение художественных ориентиров. Заполняя пространство улицы, памятник перестал существовать в изоляции, быть только величавым монументом. Теперь его задачей стало сопряжение с архитектурой и окружением, что произошло и вокруг «Софии».
Стройная белая фигура святой Софии в длинных одеждах увенчана короной, левой рукой она опирается на щит с изображением герба города Софии (социалистический вариант со звездой в навершии короны). Величественная статуя имеет некий античный флер, вызванный прототипом Софии – древнегреческой Афиной, богиней мудрости, градодержательницей. Фигура Софии откровенно декоративна, но ее сильные формы не лишены хоть и строгого, но изящества. Скульптура-стела отмечает центр главного фасада кинотеатра. Образуя композиционный фокус, она принимает на себя функцию изображения некоего «духа здания», создавая его персонификацию.
По всей видимости, в советской Москве никому не пришло в голову, что статуя Софии это не просто какая-то женщина по имени София, а настоящая святая. Иначе трудно объяснить, каким образом в столице СССР мог появиться памятник святой – первый и единственный до 1985 г. (памятник св. Андрею Рублеву. Скульптор О. Комов).
Автора статуи св. Софии установить не удалось.
Иные смыслы и источники у второго болгарского подарка – скульптурной группы «Раненый командир». Впервые Москва познакомилась с ней в 1969 г. на выставке профессора монументальной скульптуры, выдающегося болгарского скульптора Любомира Далчева.
Личность Любомира Далчева, называемого в Болгарии «Великим», в отличие от его произведений практически не известна в России. Родился он во втором году XX в. и до 30 лет получил прекрасное художественное образование, закончив Академию художеств в Софии, продолжив изучать скульптуру в Риме и пластическую анатомию в Париже. Работал во всех жанрах скульптуры: от малых форм до монументальных и декоративных композиций. Владел обработкой всех материалов – камня, бронзы, керамики, дерева, коваными свинцом и алюминием, первым в Болгарии стал применять для монументальной скульптуры медь. К 1940-м был уже известен миру, его пригласили работать во Франкфурт, но Далчев отказался из-за нацистского режима в Германии. После войны много участвовал в создании монументов, посвященных этой войне. Кроме знаменитого «Алеши» в Пловдиве, Далчев участвовал в создании «Памятника советским воинам» (1959) в Софии и «Памятника погибшим антифашистам» в мемориальном комплексе «Братская могила» в Пловдиве (1967-1974).
После 1960 г. в творчестве Далчева наступает новый период, сейчас называемый новаторским. В это время он создает памятник Клименту Охридскому в Национальном собрании в Софии, скульптуры «Коперник» (1969) в Варне и «Орфей и Родопи» (1970) в Смоляне, группу «Матери-вдовы» в коллекции Уго Вутен в Бельгии, нашего «Раненого командира» и многие другие. В условиях социалистического реализма его новые работы были оценены как формализм и декадентское искусство. Далее все по знакомому сценарию: началась травля скульптора, его работы снимались с выставок, вычеркивались из каталогов, работать становилось все труднее и труднее. В 1966 г. Далчев создал композицию из металла и камня «Кирилл и Мефодий» предназначенную для Национальной библиотеки в Софии. Но работу не приняли, предпочтя нечто более традиционное. И тут неожиданно выступила Москва, композицию «Кирилл и Мефодий» купил ГМИИ, где она и находится по сей день. А еще через три года в Москве состоялась персональная выставка Любомира Далчева, где и был представлен в олове «Раненый командир».
Композиция «Раненый командир» включает в себя три фигуры: мужчина и женщина несут раненого. Фигуры представлены чуть больше натуральной величины, но пластическая масса тел зрительно утяжелена. Могучие торсы, массивные, тяжелые руки и ноги вертикальных фигур до предела напряжены, они с усилием удерживают безжизненное тело мужчины. Эта ноша слишком тяжела, не столько своим физическим весом, сколько трагической неизбежностью смерти. Очевидно, что командир ранен смертельно.
Скульптурная группа предполагает круговой обход. Новые ракурсы раскрывают иные образные смыслы. Фронтальный взгляд не позволяет увидеть лицо умирающего человека, только напряженно-сосредоточенные лица живых. Сзади, напротив, мощная фигура с могучей спиной идущего мужчины не в состоянии скрыть предсмертные страдании умирающего. Его голова обращена назад, рука тянется к земле, словно пытаясь остановить движение к смерти. Это противостояние до конца раскрывается в боковых ракурсах, особенно выразительно в обходе слева. Скульптурная группа как бы разламывается пополам: смерть и жизнь, жертва и ее смысл. Тяжелое, некогда сильное, а теперь безжизненное тело раненого командира с одной стороны и фигура женщины, почти девочки, которая вынуждена нести эту страшную ношу, едва не сломившую ее – с другой. Ради будущего, ради жизни этой девочки и была принесена жертва.
Три фигуры зрительно соединены в одно целое с замедленным темпом движения. Это единый образ, олицетворяющий скорбь и, главное, жертвенность. И это узнаваемый образ – образ жертвы Христа в иконографии Оплакивания Христа. Наиболее близка болгарская скульптура к произведению Микеланджело и его школы, к так называемой Пьете из Палестрины (мрамор, 1550-1555. Галерея Академии изящных искусств, Флоренция, Италия). Та же единая композиция из трех фигур, похожий прием контрапоста, ввод женской фигуры, сознательное искажение пропорций тела, характер пластического строя неотшлифованной, как бы необработанной поверхности материала, то же ощущение великого горя и жертвенности. Вызывая в нашей памяти Пьету Микеланджело, Любомир Далчев вырывает сцену из конкретного контекста, обобщая и вознося этот образ до общечеловеческого и глубоко трагического действа. Жертва умирающего командира безгранично велика, но не напрасна.
Ни у одного из персонажей скульптурной группы нет оружия или каких-то иных предметов, одежда их весьма условна, скорее гражданская, чем военная, лица не имеют индивидуальных черт. При всей обобщенности изображенных, каждый из них имеет очень конкретный, сугубо национальный атрибут, который является неотъемлемой частью национального болгарского костюма – царвули. Это кожаная обувь на плоской подошве с верхним швом, из-за которого получается характерный острый кончик обуви. Носили царвули и мужчины и женщины, надевали их на толстый шерстяной носок. Именно этот элемент можно с точностью определить на ногах всех трех фигур скульптуры.
Бронзовый вариант «Раненого командира», занявший место возле кинотеатра «София», появился тогда, когда на родине скульптора его травля достигла своего апогея. В результате в 1979 г. в возрасте 77 лет Далчев был вынужден эмигрировать в США. В Болгарии и в соцстранах, в том числе и в СССР, его имя было вычеркнуто из истории искусства, упоминание его творчества стало под запретом. Нет его имени и в официальном Перечне произведений монументального искусства, утвержденном постановлением правительства Москвы, куда включена сама скульптура.
Несмотря на преклонный возраст, Любомир Далчев продолжал активно работать в США, в основном как график и живописец, но и как скульптор тоже. Ему было отведено еще 33 года жизни, он умер в 2002 г. не дожив нескольких месяцев до своего столетия. В наше время произведения Любомира Далчева находятся во многих городах и музеях мира. Историки монументального искусства Болгарии могут называть XX век и в переносном и в буквальном смысле веком Любомира Далчева, частица которого досталась и Москве.
Сегодня сорокалетнее здание кинотеатра «София» (по архитектурным меркам, юношеский возраст) отходит в область воспоминаний, став одним из 39 проданных под реновацию кинотеатров. На месте модернистского кинотеатра должен появиться спроектированный без особой фантазии развлекательный центр. Судьба скульптур, находящихся в непосредственной близости от идущего под снос здания, находится в неопределенном состоянии, вызывающем сильное беспокойство. Попытки выяснить, кто отвечает за их сохранность и что произойдет с ними в ходе работ на участке, привели к неожиданно пугающим результатам. После неизбежного перебрасывания запросов из ведомства в ведомство, в конце концов удалось получить ответ от Мосгорнаследия:
Ответ Префектуры Восточного округа, в прямые обязанности которой входит надлежащие содержание скульптур как городского имущества, таков:
В переводе на понятный язык: беспокойство неугомонных жителей передано застройщику и на этом все функции Префектуры в данном вопросе полностью исчерпаны. Почему забота о сохранении городского имущества, включенного в уже упомянутый «Перечень произведений монументального искусства, ответственными за содержание которых являются органы исполнительной власти города Москвы или подведомственные им организации», должна возлагаться на застройщика, преследующего прежде всего коммерческие интересы – вопрос без ответа.
После еще нескольких писем в разные инстанции Префектура Восточного округа все же выдала информацию: «Прорабатывается единая концепция благоустройства с сохранением данных скульптур». Что собой представляет эта концепция, каким образом скульптуры будут сохраняться во время строительства, где будут находиться, кто будет отвечать за их сохранность – вопросы, официального ответа на которые пока не дано. Создается ощущение, что, исчезни они завтра (не воспринимать как призыв к действию!), – никто не то что не взволнуется, но даже не заметит, если не обрадуется отсутствию этой обузы.
Остается только надеяться, что жертва «Раненого командира» действительно не напрасна, и Москва не спишет в утиль единственное в России общедоступное произведение выдающегося болгарского скульптора Любомира Далчева – Болгарского солдата на московской земле.
P.S. В 2020 году архитектурный колледж МКИК в Измайлове проделал работу по определению нового места для скульптур, сделав профессиональный проект их возвращения на Сиреневый бульвар.
Записи
4 комментария