“Вы контролируете или помогаете?”
Что было решено на IV Съезде градозащитников в Казани
Константин Михайлов
Повестка дня IV Съезда градозащитников России, прошедшего 23-24 апреля 2016 года, была предельно насыщенной. За два дня нужно было и познакомиться с новыми, возникшими за прошедший год, градозащитными организациями, и обсудить законодательные предложения, и поговорить о безопасности градозащитников, и решить, как дальше взаимодействовать с госорганами охраны наследия, как участвовать в реализации апрельских поручений Владимира Путина о культурном наследии. А также подумать о новых методах обороны исторической среды, о борьбе с недобросовестными “киллерами” от государственной историко-культурной экспертизы, разобраться с ролью достопримечательных мест и исторических поселений, решить, включаться ли – и как — в реформу реставрационной отрасли.
От съезда к съезду
А еще нужно было увидеть воочию старую и новую Казань, и не только краеведческим взглядом: ведь нынешний облик города – результат постоянного взаимодействия властей и градозащитников, которое выросло из противостояния. Напомним, что решение провести в 2016 году градозащитный форум в Казани было принято на Петербургском съезде градозащитников России весной 2015 года.
Делегаты съезда на казанской улице. Олеся Балтусова (в центре) наверняка водила здесь Президента Татарстана Рустама Минниханова.
Скажем сразу – слухи о полной гибели исторической Казани сильно преувеличены. Безусловно, город понес огромные утраты в 1990-е – 2000-е годы, но на рубеже 2010-х республиканские и городские власти не без помощи поднявшей голову общественности одумались, публично признали, что “наделали много глупостей” и стали предпринимать системные меры по сохранению того, что уцелело. Одной из этих мер, кстати, было назначение казанской градозащитницы Олеси Балтусовой на вполне официальный пост помощника Президента Татарстана по вопросам сохранения историко-культурного наследия. Как все это происходило и как государственно-общественное охранное партнерство работает в Татарстане ныне – конечно, тема отдельного разговора. Тем более, что не обходится без “рецидивов”, преодоление которых требует огромных усилий градозащиты. Пока что за подробностями отсылаем к рассказу Олеси Балтусовой и очень обстоятельному докладу об истории охраны памятников в Татарстане Фариды Забировой, зампредседателя республиканского отделения ВООПИК.
В казанском съезде приняли участие более 60 делегатов из почти 30 городов и регионов: Брянск, Великий Новгород, Владикавказ, Вологда, Екатеринбург, Казань, Королев, Москва, Московская область, Нижний Новгород, Пермь, Петрозаводск, Пушкино, Ростов-на-Дону, Самара, Санкт-Петербург, Тамбов, Тверь, Томск, Уфа, Ярославль и др. “Дебютными” стали выступления Марины Климковой из Тамбова и Александра Гольмана из Великого Новгорода – они представляли новые градозащитные организации, либо оформившиеся между съездами, либо примкнувшие к всероссийскому движению, как Новгородское общество любителей древности. Ту же роль исполнила Ольга Мазанова – на съездах она не впервые, но как полномочный представитель градозащитного движения Ярославля – в первый раз.
“Статусные” участники, представлявшие Совет Федерации (Сергей Рыбаков) и Минкультуры России (Светлана Володина, руководитель Территориального управления по ПФО) надо отдать им должное, не ограничились ролью почетных гостей.
Законодательство: лучшее – друг хорошего
Сенатор Рыбаков, входящий в авторские коллективы большинства удачных законопроектов последнего времени (в частности, о защитных зонах и исторических поселениях), если не стал основным спикером съезда по законодательной теме, то разделил эту пальму первенства с Рустамом Рахматуллиным (“Архнадзор”, Москва). Сразу выяснилось, что удачные законодательные нововведения вызывают у градозащитников не чувство глубокого удовлетворения, а жажду следующих, еще более удачных.
Обсуждались, в частности, роль и статус региональных органов охраны наследия; съезд поддержал идею их прямого федерального подчинения, во избежание зависимости от губернских властей. От региональных органов перешли к федеральному: съезд счел предпочтительным для страны иметь специализированный орган госохраны памятников. Осталось только убедить в этом страну.
Обсуждение личной ответственности руководителей регионов за происходящее с культурным наследием привело съезд к единодушной поддержке предложения включить его сохранение и состояние в перечень официальных критериев для оценки эффективности деятельности губернаторов.
Очень тщательно съезд прорабатывал тему законодательной защиты исторической среды и историко-культурных ландшафтов. Это неудивительно, поскольку именно здесь в охранном законодательстве до сих пор зияют значительные пробелы, которыми успешно пользуются застройщики и их разнообразные союзники. Поэтому съезд поддержал идею принятия специального закона (или раздела закона) об охране исторической среды и ландшафтов – в нем возможно и появление нормы, недавно отвергнутой Мосгордумой — об обязательном сохранении исторических объектов старше 1917 года. Съезд поддержал предложение законодательно распространить на территорию зон охраны памятников новых норм законодательства об исторических поселениях – о сохранении ценных градоформирующих объектов и согласовании органами охраны памятников архитектурно-градостроительных решений на этих территориях. Съезд также рекомендовал прямо запретить новое строительство в зонах охраняемого ландшафта.
Первый день съезда. Рустам Рахматуллин («Архнадзор») повествует о законодательных инициативах, Олеся Балтусова подсчитывает делегатов, а Анна Давыдова («СпасГрад») репетирует свою речь перед Владимиром Путиным в Йошкар-Оле два дня спустя.
После дискуссий было принято предложение московской делегации о новых ограничениях внутри достопримечательных мест, во избежание злоупотреблений этим видом памятника, на котором по закону возможно строительство. Градозащитники считают, что внутри территорий достопримечательных мест должны выделяться особые регламентные участки, где запрещено строительство.
Отдельному законодательному урегулированию должен подвергнуться процесс сноса зданий и сооружений, который по нынешнему законодательству вообще не считается видом градостроительной деятельности. Предлагается, во-первых, необходимо ввести норму о согласовании сносов госорганами охраны памятников в границах зон охраны, достопримечательных мест и исторических поселений; во-вторых, предусмотреть возможность установления запрета сноса зданий старше 1917 или 1955 года в границах зон охраны, достопримечательных мест и исторических поселений в региональном законодательстве – по аналогии со специальным законом Санкт-Петербурга.
Отдельное внимание градозащитники уделили выявлению новых памятников – тому, чем занимаются чуть ли не ежедневно. Новый порядок выявления предлагается дополнить альтернативной возможностью подавать, как и раньше, в органы охраны памятников акт историко-культурной экспертизы, тем самым сокращая дистанцию от выявления объекта до постановки его на охрану.Объекты, историко-культурная ценность которых устанавливается госорганами, должны быть на это время (90 дней) законодательно защищены от сноса или перестройки.
Полностью законодательные предложения IV съезда градозащитников мы опубликуем, когда будет доработана общая резолюция форума.
Экспертиза: охота на «киллеров»
Тема “черных экспертов”, в угоду заказчикам либо властям лишающих памятники статуса, кромсающих их территории либо границы зон охраны, урезающих “предмет охраны” до минимума и дальше – одна из болезненных тем отечественной охраны наследия. На съезде градозащитников о практике приглашения таких экспертов-“варягов” из других регионов или организации госорганами “войны экспертиз” (отрицательная против положительной) рассказывали Анна Давыдова (Нижний Новгород) и Евгений Соседов (Московская область). Как противоядие – родились идеи максимально широкой публикации сведений об экспертах, не гнушающихся подобными промыслами, и создания базы данных об экспертах, замешанных в сомнительных деяниях. Попутно родилось и законодательное предложение: публиковать не только тексты актов экспертиз, как сегодня, но и сами служащие их предметом проекты или документы, а также все решения госорганов, основанные на экспертных заключениях.
Александр Кононов (Санкт-Петербург) напомнил, что гласность – не единственный способ борьбы с “черными экспертами”: в северной столице есть уже судебная практикак по оспариванию не только незаконных решений госорганов, но и актов экспертиз, на которых они основаны.
Псевдореставрация и градоразрушительство
В докладе о псевдореставрациях Елена Смиренникова (Вологда) обозначила основные проблемы: “экскаваторную”, «методическую» — по “причине” того, что «кирпичи XIX века не соответствуют ГОСТу», “лицензионную”, когда допуск у фирмы есть, а мастеров нет и в помине.
Обсудив ситуацию в свете объявленной Минкультуры РФ “реформы реставрационной отрасли”, съезд порешил разрабатывать общественные предложения на этот счет и направить их в Минкультуры.
Некоторые из них уже сформулированы, например, внести изменения в Федеральный закон № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок…» в части проектирования и производства реставрационных работ, включая особые условия технических заданий, особые ее сроки и требования к ген- и субподрядным организациям, установление персональной ответственности архитекторов-реставраторов; внести реставрацию как таковую в Общероссийский классификатор видов экономической деятельности.
С помощью поправок в законодательство возможно и провести селекцию на рынке лицензированных реставрационных организаций, отделив настоящие от суррогатных.
О градостроительных угрозах со знанием дела (не зря ведь был главным архитектором Самары) рассказывал Виталий Стадников. “Большие проекты” и “прожектерство” амбициозных архитекторов и целых проектных институтов, не желающих вникать в историческую структуру подопытных городов или считаться с нею, он охарактеризовал как одну из главных угроз наследию. В качестве примеров он привел самарские “Стрелку” и “5 кварталов”, в качестве последствий – выжигание исторической застройки и зачистку списков памятников, а в качестве противоядия – статус исторического поселения.
Градоразрушительную тему дополнил рассказ Ольги Мазановой об визуальных угрозах историческому центру Ярославля и его отдельным памятникам – несмотря на статус объекта ЮНЕСКО, не говоря уж о достопримечательном месте. Съезд посчитал нужным внести в число законодательных рекомендаций четкое определение буферной зоны объектов Всемирного наследия и ее взаимоотношение с отечественными зонами охраны. А также добиваться того, чтобы у каждого из российских объектов ЮНЕСКО были план управления и ответственный за его реализацию орган. Фарида Забирова тут же предложила по доброй казанской традиции разрабатывать эти планы управления силами общественных организаций.
Самый знаменитый казанский дом — дом купца Михляева, где Петр Великий праздновал свой 50-й день рождения. Общественные инициативы, поддержанные государством и инвесторами, сделали возможной его реставрацию.
Доклад же Фариды Забировой (не станем подробно пересказывать, ибо опубликовано его авторское изложение) был посвящен сравнению достоинств и недостатков исторических поселений и достопримечательных мест, а также весьма интересной теме “конвертации наследия”, материального измерения его нематериальной ценности. Фарида привела пример одного казанского памятника XVIII века: в 1991 году он был оценен по балансовой стоимости в 98 тысяч рублей; оценка по специальной методике в 2012 году принесла результат 50 миллионов рублей плюс “нематериальный фактор – 120 миллионов” А после реставрации цена дома в 2015 году выросла втрое — до 458 миллионов. Так, по словам Фариды, можно и нужно “показать обществу, что нематериальная составляющая начинает работать! Исторические здания – тот же антиквариат, а не бесполезная руина, стоимость исторической недвижимости будет только возрастать”.
Градозащитное самосознание
Опыту петербургской градозащиты, полезному для всех остальных регионов, было посвящено выступление Александра Кононова, зампредседателя городского отделения ВООПИК. Он настаивал на активном внедрении градозащитной тематики в региональное законодательство; систематическом использовании судебных инструментов; взаимодействии с историко-культурными экспертами, потому что без подготовки экспертиз не обойтись; профессионализации (“нельзя заниматься градозащитой 1-2 часа в день”), которая невозможна без “самоокупаемости”, т.е. проектной и экспертной работы; и, наконец, на “широчайшей культурологической деятельности”, взаимодействии со всеми культурными организациями региона — чтобы не оставаться один на один с градостроительными угрозами.
Ольга Смирнова (“Настоящая Вологда”) говорила на съезде о премудростях диалога градозащитников с властями и девелоперами. “Как быть вежливыми с нарушителями закона? – спросила Ольга. И ответила: “Спасает ирония”. А если серьезно, то помогает “PR через GR”: любой запрос, обращенный к власти, публикуется, любой ответ – тоже, и ему дается оценка. И так шаг за шагом: “нельзя отпускать проблему, даже если она начала решаться”.
Об общественном контроле за реставрацией памятников деревянного зодчества рассказывала Мария Бокова “Исторический Томск”). А ей не то помогала, не то оппонировала Фарида Забирова: “Вы контролируете или помогаете, как мы в Казани?” – “Мы включены в рабочие группы, даем предложения, — парировала Мария. – Но в нашем движении никто не собирается уходить во власть – дорожим свободой”.
Делегат от Самары Алла Демина напомнила собравшимся, что думать нужно не только о диалоге с властями: нужно опираться на сообщества местных жителей, которые хотят жить в старинных домах в центрах городов и готовы их защищать. Один из надежных способов обороны – приватизация жителями земельных участков, делаюшее невозможным укрупнение парцелляции.
Теме взаимодействия градозащитников с органами власти посвятил краткий рассказ и Константин Михайлов (“Архнадзор”). Он призвал градозащитные организации активно участвовать в выполнении апрельских поручений Президента РФ о наделении общественных организаций правами в процессах сохранения культурного наследия. Хотя бы потому, что в противном случае эти поручения выполнят за градозащитников — и без них. Активность ОНФ на этом направлении говорит сама за себя. Что же касается работы в регионах, необходимо понуждать власти к исполнению другого президентского поручения – о создании Советов по культурному наследию. Съезд поддержал эти позиции и поручил московской делегации обобщить и сформулировать предложения “наверх”.
Градозащитная безопасность
Этой весьма актуальной теме было посвящено выступление на съезде представителя правозащитной “Агоры” Павла Чикова. По его оценке, государство в целом не воспринимает градозащитников как “врагов”, но « на местном уровне вы — раздражители и кость в горле». При диалоге, в особенности конфликтном, с девелоперскими компаниями необходимо учитывать что «когда оппонент — коммерческая структура, его действия всегда быстрее и жестче. Коммерческий интерес — и никаких моральных ограничений. Государство, как правило, насилие не применяет».
На этой оптимистической ноте мы и закончим повествование о IV Съезде градозащитников России. На нем было еще много интересного и поучительного (например, отчет редакции сайта «Хранители Наследия» о проделанной работе), но нельзя объять необъятного.
Следующий съезд планируется провести в 2017 году в Вологде. Очень может быть, там российская градозащита даст четкий ответ на вопрос, вынесенный в заглавие этих заметок.
Впечатления участников съезда:
Фарида Забирова (Казань);
Павел Иванов (Тверь);
Марина Климкова (Тамбов);
Рустам Рахматуллин (Москва).
Фото: marina-klimkova.livejournal.com, Ольга Мазанова. Видео: «Бизнес онлайн» (Казань).
Опубликовано на сайте «Хранители наследия«.
Записи
