Архнадзор

Екатерина Морозова, Константин Чаморовский

На фирменном бланке мыловаренного завода «Т. Ширмер и Ко» изображен вид процветающего производства на берегу Яузы. В глаза сразу же бросается водонапорная башня, а если приглядеться, то на соседнем участке, где располагалась ткацко-аппретурная фабрика Михаила Карякина, можно различить еще одну. Обе башни, как и ряд других построек обоих производств, сохранились до наших дней. Желающие могут без труда увидеть их, пройдя на территорию так называемой Рубцовской промзоны (Большая Почтовая, вл. 30, 34), занятую сейчас в основном автосервисами и офисами.

Но сделать это лучше не откладывая, так как в скором времени следы двух фабрик на Яузе могут быть уничтожены в ходе подготовки площадки для строительства жилого комплекса. Сохранен, в реконструированном виде, будет лишь большой корпус Карякинской фабрики, выходящий на набережную. С башнями же, по проекту, произойдет удивительная вещь. После сноса их муляжи возникнут на новых местах: одну пристроят к сохраняемому корпусу, другую же и вовсе переставят на противоположный берег Яузы.

Мыловаренный завод торгового дома «Ширмер и Ко» располагался в 5-м квартале Лефортовской части, на вытянутом участке, простиравшемся от Хапиловской улицы (современная Большая Почтовая) до набережной Яузы.

Согласно сведениям, собранным в московских архивах, в 1837 г. этот участок принадлежал купцу Гавриле Никитичу Урусову. В 1864 г. его владельцем значился почетный гражданин Алексей Петрович Медынцев, а в 1874 г. хозяином участка стал Карл Мориц (Мориц Федорович) Ширмер (Шермер), основатель мыловаренного завода. В 1886 г. Ширмер приобрел часть располагавшегося по соседству владения купца Григория Григорьевича Исакова. После этого территория участка не изменялась и по сей день существует в своих исторических границах.

Между 1887 и 1891 гг. Мориц Ширмер скончался; хозяйкой производства на долгий срок (вплоть до национализации при большевиках) стала его жена – саксонская подданная Тереза Маргарита (Тереза Ивановна) Ширмер. При ней завод стал вторым в России по объему производства мыла (после предприятия Копейкиных–Серебряковых), а сама продукция была отнесена к числу лучших хозяйственных мыл.

На момент приобретения Морицем Ширмером владения на берегу Яузы на участке имелась деревянная застройка и сад с прудом. При подготовке территории для размещения на ней фабрики все существовавшие строения были снесены. В 1874 г. по проекту инженера Николая Михайловича Левачева, известного перестройкой подземной Неглинки, во владении Ширмера был сооружен производственный корпус (современное стр. 3 во владении 30 по Большой Почтовой). Впоследствии здание многократно перестраивалось и «обрастало» пристройками, первая из которых появилась уже в 1887 г. (архитектор Н. Смирнов). После пожара, случившегося в 1893 г., производственный корпус был отремонтирован и к нему по проекту крупного архитектора Константина Викторовича Терского (учителя Ф.О. Шехтеля и И.С. Кузнецова) было пристроено одноэтажное здание формовой. В 1904 г. архитектор Ипполит Михайлович Цвиленев пристроил к северо-западной части производственного корпуса водонапорную башню.

Еще одна пристройка к производственному корпусу была осуществлена замечательным архитектором Отто фон Дессином в 1910 г.

Производственный корпус со всеми пристройками, в сильно искаженном виде, дошел до наших дней. С художественной точки зрения наибольший интерес представляют водонапорная башня и фасад пристройки, спроектированной Отто фон Дессином.

Двухэтажная пристройка сооружена в восточной части производственного корпуса. Ее фасад, решенный в формах эклектики начала ХХ в., имеет выраженную трехчастную структуру с подчеркнутой осью симметрии. Окна второго этажа, имеющие полуциркульное завершение, обрамлены изящными бровками подковообразной формы. Есть основания полагать, что окна сохранили оригинальную расстекловку. Центральная часть фасада, фланкированная плоскими пилястрами, завершается высоким прямоугольным аттиком с аркатурой. В восточной стене здания обнаружены кирпичи с клеймом «Т-во В.К. ШАПОШНИКОВЪ / М.В. ЧЕЛНОКОВЪ».

Архитектура водонапорной башни являет собой прекрасный образец «кирпичного стиля». Ее фасады украшены поясом изящной романской аркатуры, в арки которой вписаны узкие окна-бойницы, межэтажным карнизом со ступенчатыми консолями, угловыми пилястрами. Хорошо сохранилась подлинная кровля башни с элегантными линиями ската и оригинальным металлическим навершием, венчавшимся ранее, по свидетельству очевидцев, флажком с годом постройки.

К северу от владения Ширмеров в 1893 г. купец Михаил Иванович Карякин открыл ткацко-аппретурную фабрику. История этого участка (современный адрес: Большая Почтовая ул., вл. 34) прослеживается с 1847 г. Тогда его владелицей была купеческая жена Настасья Потаповна Бочина, а на его территории находилось 4 каменных здания, в том числе сохранившийся до наших дней и имеющий статус памятника дом купца Шурова конца XVIII в.

После смерти Бочиной, в 1855 г., участок со всеми постройками перешел по наследству к ее мужу, купцу второй гильдии Евсею Егоровичу Бочину, а в 1872 г. Бочин продал участок купцу первой гильдии, потомственному почетному гражданину Григорию Григорьевичу Исакову. Исаков владел участком до 1893 г., когда его приобрел купец первой гильдии Михаил Иванович Карякин. С этого времени на участке началось активное строительство. На месте существовавшей здесь ранее застройки один за другим были возведены краснокирпичные фабричные корпуса.

В незастроенной части владения в 1893–1894 гг. архитектором Зыковым (по-видимому, речь идет о Петре Павловиче Зыкове, примерно в эти же годы перестроившем расположенный неподалеку храм Николая Чудотворца в Покровском) был построен одноэтажный корпус со сложной линией кровли, снабженной характерными для промышленной архитектуры шедовыми фонарями.

В советское время в связи с устройством скатного покрытия стены были доложены и подведены под единую линию карниза, но зигзагообразные очертания фонарей до сих пор хорошо видны на сохранившемся строении.

Внутреннее пространство корпусов было разделено на равные сегменты несколькими рядами тонких чугунных колонн, поддерживающих перекрытия. Эти колонны также дошли до наших дней.

В 1896 г. по проекту архитектора Александра Акимовича Назарова на месте каменного здания, отмеченного еще на Хотевском плане Москвы 1852 г., был построен большой производственный корпус. Он состоял из двух частей и включал аппретурно-отделочный цех (трехэтажная часть) и красильню (одноэтажная часть). Здание, скупо декорированное, но имеющее хорошо узнаваемый облик архитектуры «кирпичного стиля», сохранилось до настоящего времени без существенных изменений, включая подлинные фрагменты интерьеров.

Стены этого корпуса сложены из кирпича с клеймом завода И.Г. Герасимова.

Один из фасадов красильно-отделочного корпуса – тот, что обращен к Яузе, – имеет неправильную форму: его северо-восточный угол срезан. Необычный треугольный план имеет и находящаяся в этой части здания лестничная клетка. Дело в том, что в 1896–1898 гг. велись работы по расширению набережной Яузы, в ходе которых часть строений на участке Карякина снесли, а упомянутый производственный корпус перестроили в соответствии с новой красной линией.

Время постройки водонапорной башни ткацко-аппретурной фабрики Карякина (вл. 34, стр. 7) точно неизвестно. Однако можно предположить, что башня была сооружена между 1907 и 1910 гг., так как она изображена на уже упоминавшемся фирменном бланке мыловаренного завода 1910 г., но отсутствует на плане владений Карякина 1907 г. Все четыре фасада квадратной в плане башни имеют одинаковое архитектурное решение. Каждый фасад украшен аркатурным поясом под венчающим карнизом и декоративным фризом под верхним ярусом. Парные высокие и узкие окна с полуциркульными завершениями, расположенные в верхнем и среднем ярусах здания, а также фальш-окна, оформлены двойными бровками. Карнизы, бровки и угловые лопатки здания выделены белой краской, что является характерной чертой кирпичного стиля. Башня имеет высокую четырехскатную кровлю. Несмотря на то что к зданию с трех сторон примыкают другие фабричные строения, оно дошло до наших дней без видимых утрат и искажений архитектурного облика.

В советское время производства на Большой Почтовой продолжали работать. Фабрика Ширмер стала заводом «Красный мыловар» №2. Позже его площади занял опытный завод «Пищемаш». В помещениях фабрики Карякина располагались Московский ткацко-отделочный комбинат (МТОК) и вентиляторный завод. В позднесоветские годы на территории появились два огромных уродливых корпуса, отгородившие историческую фабричную застройку от Большой Почтовой. Башни, игравшие когда-то роль архитектурных доминант, затерялись в глубине так называемой Рубцовской промзоны, и даже среди любителей московской старины немногие знали об их существовании.

Производство на МТОК сохранялось вплоть до последних лет, однако большая часть территории бывших фабрик в постсоветские годы сдавалась в аренду и постепенно приходила в запустение. Промзону ждала неизбежная реновация. Вопрос был в том, сохранится ли в результате этой реновации хоть часть исторической фабричной застройки.

Противоречивым ответом на вопрос стал разработанный в 2012 г. Моспроектом-2 им. М.В. Посохина проект планировки территории квартала № 1098, ограниченного Большой Почтовой, улицей Новая дорога и Рубцовской набережной. Проект сопровождался внушительным перечнем нежилых объектов, подлежащих сносу, включавшим все исторические здания обеих фабрик. В то же время на приложенных к проекту планах часть строений были отмечены как ценные градоформирующие и подлежащие сохранению.

Активисты «Архнадзора» обратились за разъяснениями в Москомархитектуру. В результате переписки с инстанциями перечень сносимых строений удалось немного сократить: из него был убран выходящий на набережную трехэтажный корпус фабрики Карякина (вл. 34, стр. 6).

В то же время оставалось очевидным, что окончательный ответ на вопрос о сохранении или сносе исторических зданий должна дать Комиссия по градостроительной деятельности в зонах охраны (в просторечии – Сносная комиссия).

Вопрос действительно был вынесен на Сносную комиссию. Судьба башен и корпусов решалась на том самом заседании 24 декабря 2014 г., на котором были приговорены дома Привалова. На фоне скандального и незаконного решения о сносе зданий на Садовнической улице почти незамеченным прошло голосование по судьбе домов на Большой Почтовой. Большинством голосов Комиссия подтвердила решение о сохранении и реконструкции выходящего на набережную корпуса Карякинской фабрики, остальные же строения было разрешено сломать.

При этом поразительным образом всеми – и экспертом, представлявшим проект на рабочей группе Комиссии, и Мосгорнаследием, и членами Комиссии – была признана ценность и архитектурная выразительность водонапорных башен. Но Комиссия пошла навстречу нуждам застройщика. Результатом стал странный вердикт: башни было разрешено реконструировать «с разборкой и воссозданием наиболее ценных и архитектурно-выразительных элементов».

Говоря другими словами, застройщику дали право сломать башни при условии, что он найдет место для возведения муляжей снесенных подлинников. И место нашлось: «воссоздаваемая» башня фабрики Карякина будет пристроена к сохраняемому корпусу на набережной, а башню Ширмеров возведут заново на противоположном берегу Яузы, превратив из водонапорной в предмостную. (Проектом ЖК на Почтовой предусмотрено строительство пешеходного моста через реку, один конец которого упрется в муляж башни, другой – в реконструированный корпус фабрики Карякина.)

Заметим, что среди предложенных застройщику конкурсных проектов многофункционального комплекса был и проект архитектурной мастерской Сергея Скуратова, сохранявший больший процент исторических зданий – в том числе и водонапорную башню фабрики Карякина. Но выбор девелопера пал на проект, разработанный «Группой АБВ» – с мостом и муляжами. В августе 2015 г. этот проект был одобрен Архсоветом Москвы, причем в отчетах СМИ слом и строительство новоделов превратились в реставрацию (!) исторических водонапорных башен.

Комментируя результаты заседания Архсовета, архитектор Юрий Григорян заметил: «В своей основе это очень здоровый проект, и я в целом могу поддержать его, за исключением позиции в отношении наследия. Несколько старых зданий — совсем небольшие куски исторической среды по сравнению с объемом новой застройки, и я бы их сохранил. И еще я бы пешеходный мост завел на общественную площадь, а не втыкал бы его в здание, чтобы с площади на него был открытый публичный доступ».

Мы убеждены, что если бы перед застройщиком и архитекторами с самого начала было поставлено условие сохранения тех небольших кусков исторической среды, о которых говорит Юрий Григорян, они смогли бы решить все задачи проектирования без особого ущерба коммерческим интересам. Тем более что московские власти ранее показали, что готовы умерить аппетиты инвестора строительства на Большой Почтовой: еще в 2013 г. Градостроительно-земельная комиссия Москвы существенно уменьшила технико-экономические показатели проекта, не дав сбыться ранее разработанному чудовищному замыслу застройки.

На фоне столь радикального урезания проекта условие сохранения исторических башен представляется более чем приемлемым, даже с учетом сложностей, связанных с устройством подземной парковки. Но условие это поставлено не было.

Итак, проект застройки Рубцовской промзоны прошел практически все стадии согласования и готов к воплощению в жизнь. Правда, годичный срок действия решения о сносе уже истек. Но за истекший год исчезла и сама Сносная комиссия, а вместе с ней и надежда на пересмотр решения. Окончателен ли приговор? Или, пока не поздно, московские власти и застройщик смогут найти в себе мужество пересмотреть проект и сохранить две башни на Большой Почтовой?

Фото: Екатерина Морозова, Галина Бехметьева, Роман Булавко, Олег Фочкин.

 Распечатать статью

Опубликовано 8 апреля 2016 в 7:51. Рубрики: Адресная книга, Тревога.
RSS лента комментариев к этой записи. Вы можете оставить комментарий, или трекбек с Вашего сайта.