Архнадзор

Новое язычество как неожиданная угроза памятникам материальной культуры 

Александр Можаев

У смотрительниц советских музеев завсегда была уготовлена для нас, пионеров, стандартная присказка: «Через музей в день проходят сотни посетителей. Вот представь, мальчик, что каждый, как ты, возьмёт и потрогает эту античную статую (этот бивень, эту прялку, это чучело выдры) – что тогда от неё останется?».  Я искренне не мог этого себе представить – с какого вдруг бодуна всех сорвет делать одно и то же, хором только гриппом болеют да ура кричат на демонстрациях. Теперь я знаю, что такое бывает.

Традиция массово трогать за нос статую бронзовой пограничной собаки на станции метро «Площадь Революции» возникла давно, но была поначалу исключительно студенческой заморочкой. Можно понять: студенты в массе своей народ темный и безалаберный, про сессию вспоминают за три дня до её окончания, когда остаётся уповать лишь только на чудо. А кого ещё может молить о чуде советский комсомолец – не святых же угодников. Так пускай мистическим покровителем заблудшей комсомолии станет бронзовое животное, чьё полированное рыло загадочно мерцает в полутьме московских подземелий. В общем, поначалу это было скорее забавно.

В последние десять лет паломничество к подземной святыне неожиданно приняло всенародный характер. Проверьте сами: из десяти проходящих по перрону пассажиров метрополитена минимум трое непременно приложатся к идолам, и если кто-то делает это мимоходом и в шутку, то многие проявляют искренне религиозное рвение. В часы пик частота утирания каждого собачьего носа достигает 20-30 подходов в минуту, выстраивается очередь. К собакам (их на станции четыре) в качестве объектов культа добавились колхозные петухи и флажки матроса-сигнальщика.

Воля ваша, и я бы не стал об этом писать, если бы капля не сточила камень: раньше собачьи носы просто блестели, а теперь они начисто утратили рельеф поверхности и уже начинают терять форму. На прилагаемой фотопаре можно видеть изменения, произошедшие в течение восьми последних лет. Обратите внимание, как тонко, добросовестно проработана фактура этих статуй – шероховатость солдатских шинелей, мохнатость собак и всё прочее. Собачьи морды сначала лишились шерсти, потом носов – остались лишь дырки на обтекаемом рыльце, ещё через несколько лет не будет и их. Петухи стремительно теряют перья. Всемирно знаменитые скульптуры мастера Матвея Манизера находятся под реальной угрозой.

Если говорить о корнях этого интересного явления, то можно вспомнить о том, что русский народ всегда отличался язычески искренней суеверностью, и тысячелетие христианства не смогло изжить этого атавизма. Поначалу язычество трансформировалось в двоеверие – хорошо известны средневековые амулеты-змеевики, на одной стороне которых присутствует христианская, на другой дохристианская символика (как говорит один знакомый археолог, хорошего оберега много не бывает). Но постепенно Перун передал свои функции Илье Пророку, Макошь – Параскеве Пятнице, а Велес во крещении стал Власием. Меж святыми распределились обязанности патронирования тех или иных отраслей хозяйства и здравоохранения, а дремучая манера населять мелкими божествами отдельные реки, леса да овины ушла в сложную систему народных взаимоотношений с домовыми и лешими. В XXI веке двоеверие возвращается, и поклонение бронзовой собаке того гляди станет соперничать с поклонением мощам Матроны Московской.

С богословской точки зрения суеверие — это грех недоверия Богу, лишенная логики вера в неведомую магическую силу. В стране, 75% населения которой причисляют себя к православным, эта картина рисует немного иную статистику. И если можно списать на бытовую привычку традиционные правила типа «через порог не наливают», то массовое увлечение обрядами, рождающимися на наших глазах от того, что «одна баба рассказала» или «об этом даже в газете печатали», отражают нечто более глубинное.

Напишет озорной журналист о чудесах, творимых у стен Новодевичьего монастыря Святой Благоверной царевной Софьей, и от самого дня публикации тянутся к обители толпы паломников. Не в монастырь, потому что в храме-то святой Софье свечи не поставить, потому что нету такой святой, а к внешней стене Напрудной башни. Прикладывать к волшебным камням левую руку, писать записочки, загадывать любые желания – от проблем с женихом и здоровьем до проблем с законом и запоями. Как написал некто на одном из форумов, обсуждавших тему собачьего носа: «Какая разница, верить в нос или в Бога, главное – верить!». Хорошо, что никакая газета не подкинула слухов о пользе жертвоприношений чудотворному Собакину Носу, народ-то доверчивый.

Возвращаясь к бронзовым изваяниям Манизера, ставшими жертвами собственной популярности, вспомним, что в 1941 году они неслучайно были вывезены в эвакуацию наравне с сокровищами Третьяковки и Ленинки. Эти скульптуры стали одним из главных символов столицы. И если визит в полурежимный Кремль сопряжен с довольно ощутимыми хлопотами и тратами, а Красная площадь часто бывает закрыта на спецобслуживание, то станция «Площадь Революции» — единственная достопримечательность, которую не минует ни один приезжий турист и даже командировочный. И понимая, что на самом деле красоту спасёт лишь благодать истинного просвещенья, которую не несут в должной мере ни миссионеры, ни книжники, мы можем уповать лишь на гражданскую совесть и патриотизм сограждан.

Этот материал дублируется официальным обращением к руководству Метрополитена и Департамента культурного наследия Москвы с просьбой принять меры к обеспечению сохранности состоящих на госохране произведений монументального искусства. Конечно, проблему легко решила бы установка сигнальной сирены, неусыпный пост милиции или банальное подключение скульптур к электрическому контуру (простите, это ирония). На деле стоит начать с установки табличек, взывающих к сознательности москвичей и гостей столицы, дабы безобидная молодежная привычка не обратилась массовым психозом и вредительством. Если не поможет, придется ставить вопрос об изъятии памятников в музейное хранение и замены их копиями из более дешевого и долговечного материала, а также обустройстве специальных вольеров для возложения даров и возжигания свечей, ибо лиха беда начало.

PS — новости наших партнеров: куратор Вестминстерского дворца считает нужным защитить от суеверных депутатов статую Черчилля.

PS2 — на пресс-брифинге 2 апреля 2014 года руководитель Департамента культурного наследия г. Москвы Александр Кибовский отметил, что «Архнадзор» ставит палки в колеса департамента и «требует приставить милиционера к каждой собаке на «Площади Революции»». Тем временем, из канцелярии подконтрольного ему ведомства нам пришел более конструктивный ответ от 25.03 в котором говорится: «Мосгорнаследием в адрес пользователя ГУП «Московский метрополитен» направлено письмо с просьбой принять срочные меры по приведению скульптур в надлежащее состояние».

Второго же апреля пришел ответ из Департамента транспорта г. Москвы, в котором сказано: «В московском метрополитене уделяется особое внимание состоянию памятников культуры и архитектуры. Установка табличек, запрещающих дотрагиваться до скульптур на указанной станции, может привести к обратному эффекту и вызвать повышенный интерес пассажиров к ним. В настоящее время в ГУП «Московский метрополитен» рассматривается возможность нанесения специального бесцветного защитного  средства, предотвращающего стирание рельефа поверхности скульптур».

Благодарим за ответ, ждем продолжения. 

Опубликовано Вести.ру  Рисунок Е. Ревякова, журнал «Крокодил», фото Б. Вдовенко, РГАКФД.

 Распечатать статью

Опубликовано 27 февраля 2014 в 12:08. Рубрики: Адресная книга, Будни краеведения, Городская трибуна.
RSS лента комментариев к этой записи. Вы можете оставить комментарий, или трекбек с Вашего сайта.