Архнадзор

марта
2012

Похвала глупости

На Винзаводе прошла околокраеведческая выставка Дианы Мачулиной, озаглавленная «Похвала глупости, или архитектура российского капитализма«. Экспозиция была посвящена изучению «крайних проявлений глупости новейшей российской архитектуры» и аспектов «формирования уродливого менталитета» пользователей этой самой архитектуры. Автор любезно предоставил для публикации полный материал выставки — графические работы и сопровождающие тексты.

«Пятая колонна»

Альбрехт Дюрер, узнав, что в соседнем селении родился поросенок с двумя телами, отправился туда, чтобы сделать репортажную зарисовку. Изготовленная по ней гравюра пользовалась большой популярностью – удивительное уродство поросенка подтверждало народное мнение о том, что близится конец света.

Пятая колонна в переносом смысле означает тайную агентуру, шпионов, задача которых вести подрывную деятельность в стране и тем самым способствовать ее захвату внешним врагом. Здесь – пятая колонна в самом прямом смысле враг в собственном доме. Она готовит сокрушительный удар тому, кто неосмотрительно попытается выйти из парадной двери. Ее дело довершит глухой забор перед центральным входом. Извращенное представление о красоте, нецелесообразность – предатели, порождающие неуверенность и фобии.

«От А к Б через Ж»

Дорожки в английском парке специально делали извилистыми, чтобы увеличить время приятной прогулки, а за каждым поворотом открывался вид, непохожий на предыдущий, новое впечатление. А в современной московской архитектуре зачем эти бесконечные повороты вестибюлей и переходов, если их функция – соединить точку А и точку Б самым коротким способом, сберегая время того, кто спешит по делам? Архитектурные решения однообразны, как интерьеры в играх-стрелялках, и начинает казаться, что ты в дурном сне: идешь и никак не можешь попасть в другое место. Стены отделаны мрамором, возможно, высокая цена этого материала и заставляет коридоры изгибаться. Так можно освоить больше средств из бюджета.

«Скользкий пол»

Шпеер вспоминал, как жаль ему было закрывать идеальный мраморный пол Рейхсканцелярии ковровой дорожкой, хотя идти по нему было трудно как по льду. Гитлер сказал: «Это то, что как раз и нужно. Пусть они движутся по скользкому полу».Полезно пробуждать чувство растерянности, чтобы подчинять. В большинстве торговых центров – гладкие полы, на которых человек теряет равновесие, и, чтобы вновь его обрести, хватается за предложенные товары и услуги.

«Пожар»

drugoi: Декоративная обшивка верхних этажей горела сильно, от здания валил черный дым, который было видно издалека. Пока устанавливали машину с раздвижной лестницей, несколько пожарных тушили горящие панели обшивки, которые падали на землю. Черт знает, из чего делают эту облицовку, но она полыхала даже на земле, свалившись с огромной высоты. Подняли 30-метровую лестницу, но она дотягивалась только до самого низа горящей части. Напора воды не хватало, чтобы добить до верха. Я подумал, как хорошо, что дом не успели заселить.

«В эту минуту она как раз взглянула на ноги и увидела, как стремительно они уносятся вниз.
-Бедные мои ножки! Кто же вас будет теперь обувать? Мне же теперь до вас не достать. Мы будем так далеки друг от друга, что мне будет совсем не до вас.
Тут она призадумалась.
-Все-таки надо быть с ними поласковее, — сказала она про себя. – А то еще возьмут и пойдут не в ту сторону. На рождество буду отправлять им подарки с посыльным».

Льюис Кэррол «Алиса в стране чудес»

«Новый труп»

Сохранение старых зданий – не только «защита исторического облика», но и перспективное экономическое решение. Теоретик городского планирования Джейн Джекобс пишет:

«Старые идеи могут пользоваться новыми зданиями. Новым идеям нужны старые здания.
Если на каком-то участке города есть только новые здания, то это автоматически означает, что там могут существовать только те компании, которые могут компенсировать затраты на новое строительство. То есть только высокодоходные, давно установившиеся, стандартизированные предприятия.
Хорошие книжные или антикварные, магазин музыкальных инструментов или материалов для художников, задние комнаты, где благодаря малой экономической значимости стола и стула допустима такая роскошь, как дискуссии, — предпочитают старые здания.
Бывает, что старые здания, доведенные до полного упадка, оставляют, но «обновляют» их до такой степени, что превращают в экономический эквивалент новых. Выкладывается новый труп. Он еще не смердит, но жизни в нем не больше, чем в старом».

«Болеть историей»

«Мы живем во времена филологии, которая со свойственным ей ощущением историчности и относительности всякой культуры вынуждает всякого быть филологом. Потребители сообщений выучиваются открывать вышедшие из употребления формы, стоявшие за ними и отжившие свой век идеологии, актуализируя их в тот момент, когда нужно истолковать объект, произведенный соответствующей культурой.
Вторичные функции потребляются легче первичной. Приходится заниматься styling, перепроектировкой внешнего вида при сохранении функций. «Филологические» склонности нашего времени помогают восстановлению форм, лишая их весомости. Ницше называл это «болеть историей», понимая это как избыток культурной осведомленности, не претворяющейся в новое качество и действующей на манер наркотика. Но если налицо новая городская макроструктура, встает вопро , как перестроить собственные базовые коды, и вопрос о способности вести себя принципиально по-иному. Можно попытаться построить церковь, которая отличалась бы от всех до сих пор построенных, обеспечив некоторое остранение ситуации, но это не означает, что преодолены социокультурные детерминации, предписывающие строить церкви и ходить в них. Если архитектурные коды не содействуют тому, чтобы эта граница преодолевалась, то архитектура – это не способ преобразования истории и общества. Она лишь предлагает потребителю то, чего тот от нее ждет».

Умберто Эко «Функция и знак(семиология архитектуры)»

«И хлынуло с неба множество воды»

«В 1525 году, после Троицы, ночью, между средой и четвергом, я видел во сне, как хлынуло с неба множество воды. И первый поток коснулся земли в четырех милях от меня, с великой и силой и чрезвычайным шумом, и расплескался и затопил всю землю. Увидев это, я так сильно испугался, что проснулся от этого раньше, нежели хлынул еще поток. И первый поток был очень обилен, и часть его упала вдали, часть – ближе и вода низвергалась с такой высоты, что казалось, что она течет медленно, но как только первый поток коснулся земли и вода стала приближаться ко мне, она стала падать с такой быстротой, ветром и бурлением, что я сильно испугался, я дрожал всем телом и долго не мог успокоиться и когда я встал утром, я нарисовал все это наверху. Боже, обрати все к лучшему».

Альбрехт Дюрер

«Несущие и несомые»

Это здание откровенно отрицает логику архитектуры, согласно которой колонна – несущий элемент, а перекрытие – несомый. Здесь они меняются местами. Декларация абсурда, как и в гравюре Гойи, где не жещины сидят на стульях, а стулья сидят на женщинах. Это оригинальное решение напоминает современное устройство российского общества – государственный аппарат, который должен регулировать и облегчать совместное проживание людей, превратился в непосильную ношу, иждивенца, которого нужно обслуживать, отдавая все и не требовать ничего взамен.

«Пузыри земли»

Double, double toil and trouble;
Fire burn and cauldron bubble

Shakespeare, «Macbeth»

Впрочем, она захотела ,
Чтобы я читал ей вслух «Макбета».
Едва дойдя до пузырей земли,
О которых я не могу говорить без волнения

Александр Блок, 1908

«Общество ограниченных возможностей»

Кто сказал, что инвалид непременно должен быть несчастен? Американка Эйми Маллинс, которой в результате врожденной болезни ампутировали обе ноги до колена, стала рекордсменкой Паралимпийских игр, была моделью Александра МакКуина, снялась в фильме Мэтью Барни. Она может выбирать из 12 пар протезов наиболее подходящие к случаю и наряду. Инвалиды в нашей стране могут выбирать между широким рядом моделей неуважения к себе.

***

«Патриотизм»