Архнадзор

Александр Можаев

Нам часто задают один и тот же вопрос, хотя и с разными интонациями: «на что кроме самопиара пригодны так называемые охранители?», или же «как практически помочь гибнущим памятникам, брошенными государством на произвол судьбы?»

На протяжении летнего сезона на главной странице нашего сайта красовался банер с романтичным заголовком «Русь зовите к топору!», призывавший принять участие в краеведческих субботниках.  Сезон окончен и мы представляем вашему вниманию отчёт о волонтёрских работах по спасению уникального деревянного терема в деревне Осташево Костромской области.

Дом вообще

Россия, как известно, большую часть своей истории была страной деревянной. Каменные храмы, крепости, палаты князей да лучших бояр, всё остальное – сплошное дерево. Это не заимствовано у варягов или греков, это архитектура, выросшая из русской земли. Она была здесь всегда и люди всегда были в ней, в живом, тёплом, скрипучем бревенчатом мире, совсем не похожем на наш бетонно-пластмассовый. Эта, самая исконная и самобытная часть русской культуры, исчезает наиболее стремительно. На протяжении без малого ста лет по всей стране десятками горят, гниют, разрушаются великолепные храмы, а дома и избы и вовсе мрут без счёту. Попробуйте представить себе Россию без деревянных домов, грядущую страну пластиковых оконниц, сайдинговых горниц да штампованных причелин. Нарядный будет край, комфортный и благоустроенный, только для справедливости и название ему надо будет придумать какое-то иное.

Когда в Москву приезжают иностранные гости, они, случается, спрашивают: «Вашему городу без малого тысяча лет, почему в нём почти нет домов, построенных ранее 17 века?» Ну, средневековая Москва была деревянным городом, у нас так принято, мы это любим. «Тогда покажите хоть одно средневековое деревянное жилище». А его нету, ни одного, не только в Москве, но и во всей России! В Угличе стоит брошенный дом, вроде бы восходящий к концу 17 века, да в Москве, на улице Фрунзе, сохранялся сруб петровского времени, в позапрошлом году ликвидированный с санкции Москомнаследия. Вот и всё. Более поздняя, но не менее самобытная застройка деревянных городов провинции уничтожается отчаянными темпами. Уходят в небытие резные терема Вологды, Нижнего Новгорода и Томска, умирает уникальный Нижний город Тобольска.

Лишь упёртые представители краеведческой общественности видят в этом национальную трагедию, большинство же откровенно презирает эти ветхие, трухлявые, грибком да короедом порченные поленницы – у большинства теперь есть чудо-дворец в Коломенском, ему этого вполне хватает.

Дом и люди

Ну а есть, стало быть, и такие чудаки, которые поныне предпочитают кособокие срубы комфортабельным ячейкам из бетона и пластика, они-то и привели нас в сказочную Чухломскую глушь. Знакомство с хранителями уникальных теремов, воспетых специальной краеведческой литературой, но совершенно позабытых как бы охраняющим их государством, мы начнём в деревне Погорелово. Вернее, в бывшей деревне. От некогда цветущего селенья остался единственный дом, прежде принадлежавший карьерно успешному крестьянину Иван Ивановичу Полешову. Хотя это и домом называть неловко – хоромы, терем, дворец бревенчатый.

Возникновение такой красоты в дальнем медвежьем углу имело очевидные социально-экономические предпосылки. В 19 веке на этих землях жили государевы крестьяне, то есть крепостные, барином для которых был не соседний помещик, а сам царь. Люди относительно вольные, с достатком и претензиями. Торговали лесом, плотничали. Во второй половине столетия многие стали осваивать новые формы хозяйствования, ездить артелями на заработки в большие города, включая столицу. Возвращались господами, строили себе дома совсем не крестьянской стати и роскоши. С виду – богатая, великолепно убранная, но всё же изба. А по сути – хоромы с претензией на городской пафос, с парадными, почти дворцовыми лестницами, изразцовыми печами, росписями и лепниной. Под Чухломой сохранилось несколько подобных памятников, дом Полешова в Погорелове, пожалуй, самый видный из них. Он прекрасен сам по себе, он хорошо сохранился, и принадлежит он человеку, известному не только в погореловской окрестности. На протяжении почти сорока лет домом владеет московский художник Анатолий Жигалов. Никто не расскажет о погореловском доме лучше самого Анатолия, и вообще это видеть надо.

Однако, если вы почему-нибудь не смогли рассмотреть видео, сообщаю краткое содержание: дом построен в 1903 году крестьянином Полешовым, который, как говорят, много дач срубил под Петербургом, а потом решил и о своей семье похлопотать. Это лишь формально крестьянский дом, а на деле – вполне городской дворец, с расписной парадной лестницей, лепниной и витражами, и даже резным деревянным альковом в спальне (его правда спёрли, уже давно). Деревня, в которой ещё 40 лет назад насчитывалось два десятка дворов, умерла окончательно, никого кроме «приходящего медведя и двух лисиц». И если бы не Жигалов, который в своё время совершенно случайно узнал о желании местного сельсовета продать обременительную недвижимость, дом сейчас представлял бы собой скорбную руину (это в лучшем случае).

Вокруг – несколько полуразвалившихся изб, останки часовни. Руины удивительной страны, которая «было время процветала» на этой земле. Сказочный Погореловский терем, письмо в бутылке, выброшенной сто лет назад с борта тонущего корабля. Он всё ещё жив благодаря заботам всего одного «случайного прохожего». У другой былины – деревянного терема в соседнем селе Осташево – такого прохожего в нужный момент не случилось.

Дом без людей

За рекой и за лесом (всего пара километров плохой дороги) стоит ближайший родственник Погореловских хором – высокий терем крестьянина Мартьяна Сазоновича Сазонова  в бывшей деревне Осташево. Именно терем – с башней, балконом, петушками-гребешками – всё как полагается, ещё одна ожившая русская сказка. Его декор несколько сух в сравнении с абсолютно прянишным домом Полешова, но образ в целом — более пафосный (высокая башня, балкон, интерьерная роспись под мрамор). Благодаря изысканиям историка Андрея Чекмарёва, мы знаем, что это заслуга – не много, ни мало – придворного архитектора Ропета. Дом крестьянина Сазонова (профессионального краснодеревщика, по местной легенде разбогатевшего то ли на картах, то ли на случайном кладе, так романтичнее)  – несколько переработанная версия ропетовского проекта охотничьего домика для государя Николая Первого. Так-то.

Говорят, что до 1944-го дом эмигрировавшего Сазонова мужественно охраняла вооруженная ключница, потом он стал колхозной библиотекой. До сих пор по углам валяются пыльные брошюры наподобие «Боевых задач животноводов на зимний период 1962-63 годов». Деревня окончательно вымерла к 1980-м (там же, в доме, обнаружилось красноречивое свидетельство заката – неотправленное письмо поселянок к дембелю Мише, дескать возвращайся хоть ты, мил человек, здесь хорошо и молодая учительница, если что, ещё не уехала!). Заброшенный дом зарос лесом так, что стал практически не виден со ста метров. Небольшая дыра в крыше со временем привела к обрушению  внутренней несущей стены, сыграла нехорошую роль и легенда о том, что при строительстве под дом кинули горсть червонцев — местные потихоньку раздербанили все углы здания. Несколько лет назад кто-то вывез из дома дубовую парадную лестницу…

Люди и дом

Не так давно в осташевские буераки забрел любознательный турист Андрей Павличенков, поставивший для себя целью личное знакомство со всеми фигурантами каталога «Памятники архитектуры Костромской области». Признал в пустотелом тереме двойника знакомого с детства дома с привидениями – вероятно, также предреволюционного умирающего особняка, разнообразящего окрестности его подмосковной дачи. И с тех пор стал здесь частым гостем, познакомился с Анатолием Жигаловым, потом с Василием Киреевым, также не сумевшего в нужный момент со вздохом пройти мимо гибнущей сказки. Пытаясь прояснить вероятную судьбу дома, завёл знакомства с сельской, Чухломской и Костромской администрациями. Как сам говорит – ввязался в авантюру. Прошлой осенью мы сидели за столом в погореловской горнице, в гостях у Жигалова, и размышляли о том, что вообще можно сделать в этой ситуации.

Любые варианты упирались в отсутствие дороги. При этом было понятно, что времени нет, накренившаяся башня может рухнуть в любой момент и раздавить собою пока ещё крепкий сруб здания. Резюмируя, Анатолий Жигалов сказал: «Как мы знаем, во всяком деле необходим первый импульс, первая инициатива».

Ну вот, на том и порешили. Смутно представляя, чем обернётся эта затея в дальнейшем, Павличенков и Киреев сотоварищи весной и летом 2010 года организовали серию субботников. Первым делом вырубили деревья, росшие вплотную к дому. Начали разгребать мусор и складировать под обустроенным навесом собранные на земле резные детали. Попутно вели архивные изыскания и переговоры с искренне заинтересовавшимся местным руководством. Организовали летнюю практику вологодских студентов-реставраторов, обмеривших здание. Попутно велись переговоры с инженерами, рассматривались два варианта – выправлять башню домкратами или снимать её подъёмным краном, починять сруб и ставить обратно. А дальше пускай они сами рассказывают.

В. Киреев:

«Вдруг стало понятно, что жара и сушь — это шанс снять башенку. Пересохло всё, кроме одной лужи по пути к терему. Во вторник я позвонил главам Чухломского и Солигаличского районов и мэру Галича и попросил кран. Краны были у всех, все готовы были их предоставить по цене солярки. Договариваемся с Чухломским краном, на пятницу.

На следующий день места, где необходимо подсыпать дорогу, указываются бульдозеристу Евгению и водителю трелевщика Алексею. Они соглашаются сделать дорогу за солярку. Только ночью – в 40-градусную жару трактора кипят, не говоря о людях. В ночь на четверг дорога готова. Не все понимают, почему я так спешу и не могу подождать недельку – другую. Не могу. Бабки о дожде молятся. Мы с Иркой решили, что башня должна быть снята не позднее пятницы. Не знаю почему. Решили, и все. Либо в пятницу, либо когда-нибудь потом, зимой, например.

Пятница. К приезду крана у терема собирается человек 15 народа – всех, кто хоть что-то понимает в крановом и стропольном деле, плотников, и просто местных пацанов – мало ли что понадобится. Первые попытки оканчиваются неудачей. Башня только слегка выпрямляется, а передние колеса крана приподнимаются над землей. Но башню ничего не держит, просто не получается ее вынуть из дома, как из стакана. Как ни прискорбно, но решение одно. Спилить по линии пола нижнего этажа. 12 столбов. Башня приподнимается и начинает медленно плыть в полуметре над крышей. Но вниз от нее идет диагональный раскос, который и цепляется за элемент крыши. Стоп. Единственный способ – подрезать раскос снизу под башней. Глава местной администрации Зиновьев не может допустить туда никого, надевает каску и лезет под башню с бензопилой. При начале работы стропы вдруг выбирают слабину, и башня рывком опускается над головой главы на 10 сантиметров. Потом Алексей Викторович возмутится, что никто не налил ему стакан водки, когда он спустился. Дорогой мой! Если бы у меня был стакан водки, при виде твоей головы под башней я бы сам его выпил…
Снятие башни – это кульминация. Мы знали, что именно это мы должны были сделать здесь за свой отпуск. Но это знали не только мы. Впервые, именно тогда, когда это было особенно нужно, произошел порыв местных. Именно они сняли башню. Всем миром, как мы хотели.»

А. Павличенков:

«После года разговоров и встречи с Костромским губернатором, Вася высказал смелое предложение, что мол пора переходить к делу — а там что-нибудь да выйдет. И морозным утром 8 марта, убедившись, как опытные лагерники, что за бортом не ниже -40С, мы вышли на лесоповал. Самое удивительное в том, что этот трудовой подвиг получил массовую поддержку, хотя и при более благоприятных погодных условиях. За весну-осень прошло шесть субботников, в которых участвовало почти 50 разных людей (и некоторые не один раз). Особенно хочется поблагодарить Костромской департамент культурного наследия и активистов «Архнадзора». Кроме субботников у нас летом неделю занимались обмерами вологодские студенты-реставраторы, и две недели разбирали завалы костромичи (в основном участники каких то официальных молодежных движений), которые попали к нам благодаря помощи того же департамента. Ну и наконец, у нас на зарплате работал Дима, замечательный мастер на все руки из Введенского.

В результате за год был расчищен лес вокруг дома, собраны и складированы обвалившиеся элементы декора, разобрано больше половины мусора внутри дома. В результате долгих споров решили все-таки временно снять башенку, героическими усилиями крановщиков Чухломского автодора операция по её демонтажу была осуществлена без потерь в живой силе и технике. Расчистили крышу, временно заделали дыры в ней рубероидом и установили новый громоотвод. Заделали все окна щитами, укрепив оконные проемы, где это было необходимо.

Зимой в России, как известно, зима, и никаких работ у нас не планируется. К ноябрю вологодские студенты должны закончить обработку обмеров и приступить к работе над проектом реставрации. Чтобы не было сомнений — в этом году у нас были авральные работы по консервации дома. Реставрация как таковая еще не началась. В каком виде мы будем реализовывать этот проект, зависит пока от многих неизвестных — самого проекта, средств которые мы найдем на его реализацию и будущего дома. Памятников с готовыми проектами реставрации немого, это даст нам возможность подавать его на какие-то федеральные программы. По-прежнему рассматривается как вариант оставления дома на месте, так и вывоза его на одну из музейных площадок (Кострома или Абрамцево).

У нас считается, что государство должно следить за памятниками и оберегать их, но факт остаётся фактом: на все памятники у государства никогда не хватит денег. Единственный способ помочь многим из них – браться за это частным лицам.»

Дорогие частные лица, задумайтесь об этом. Будущее дома Сазонова станет более очевидным уже следующей весною – следите за нашими публикациями. Но сколько подобных гибнущих красот разбросано по просторам бескрайней России, бывшей страны деревянных селений…

Видео А. Можаева и М. Назарова, фотографии А. Павличенкова, А. Можаева, В. Киреева, svintuss.

 Распечатать статью

Опубликовано 3 октября 2010 в 20:22. Рубрики: Вести из регионов, Мудрое решение.
RSS лента комментариев к этой записи. Вы можете оставить комментарий, или трекбек с Вашего сайта.