Архнадзор

апреля
2010

Приказано спасать

Константин Михайлов

Авторская версия текста, опубликованного в «Известиях«

9 апреля все участники и гости нашумевших слушаний по Генплану Москвы в Общественной палате РФ увидели в ее стенах фотовыставку «Архнадзора», посвященную судьбе балансирующего на грани гибели памятника архитектуры XVII-XIX веков – палат Гурьевых в Потаповском переулке, 6. А несколькими днями ранее Москомнаследие наконец-то озвучило свою позицию в отношении памятника, терпящего бедствие уже более трёх месяцев.

Начиная с декабря прошлого года нам пришлось вести настоящую хронику борьбы за сохранение палат. Писать, увы, не о реставрации и не о противоаварийных работах. Мы сообщали о сильном пожаре. О попытках главного инвестора проекта фактической реконструкции здания (ООО «Регион Инвест) вывести его из списков памятников, поддержанных Межведомственной комиссией правительства Москвы. Об «экспертизах» 20-й мастерской «Моспроекта-2», то не усматривавших ценных архитектурных элементов на фасадах, то сообщавших, что интерьеры утрачены при пожаре. Участники общественного движения «Архнадзор» в начале 2010 года составили подробное описание, провели фотофиксацию сохранившихся роскошных интерьеров и декоративного убранства фасадов и направили свой акт в Москомнаследие – с призывом принять экстренные меры по спасению памятника. Мер не последовало. В конце марта в палатах случился новый (к счастью, небольшой) пожар, а член «Архнадзора» Федор Богатырев направил в Замоскворецкий суд иск о признании незаконным бездействия Департамента имущества Москвы (здание принадлежит городу) и Москомнаследия.

Как стало известно, в первый же рабочий день после последней публикации Москомнаследие направило на объект выездную комиссию. Предварительные результаты настраивают на оптимистический лад: комиссия официально зафиксировала не только сохранность трех старинных этажей со всеми интерьерами, но и возможность и необходимость их реставрации. Что и будет предписано теперь инвестору.

542

По просьбе «Известий» о ситуации вокруг палат Гурьева рассказывает председатель Москомнаследия Валерий Шевчук:

— 5 апреля объект осмотрела выездная комиссия Москомнаследия во главе с заместителем председателя комитета Алексеем Емельяновым. Комиссия подтвердила факты, о которых сигнализировало общественное движение «Архнадзор»: в здании сохранились не только три исторических этажа XVII-XIX веков, но и ценное убранство интерьеров: своды в древних палатах, лепное убранство стен и потолков, фрагменты стенной живописи в парадных помещениях.

Позиция Москомнаследия – и это официально доведено до сведения инвестора, который еще недавно предлагал разобрать пострадавшее от пожара здание – однозначна: все исторически ценное подлежит здесь безусловному сохранению. Старинные этажи и их интерьеры пожаром не затронуты, в аварийном состоянии не находятся и должны быть отреставрированы в соответствии с проектом, утвержденным еще в 2004 году. Перед этим нужно провести инженерно-техническое обследование здания, в котором примут участие специалисты Москомнаследия и представители общественности, соответствующие поручения уже даны.

Новая надстройка взамен разрушенных пожаром двух верхних этажей советского времени, по нашему мнению, должна быть выполнена в режиме сохранения историко-градостроительной среды; освоение подземного пространства под контуром здания мы считаем невозможным, вне его пределов — допустимым.
Проблема охранного статуса здания не играет решающей роли: как бы оно не называлось – памятником архитектуры или ценным градоформирующим объектом – Москомнаследие будет настаивать на его сохранении и реставрации.

663

Комментарий «Известий»:

Конечно, куда отраднее было бы услышать подобные заверения месяца три назад (а еще лучше – увидеть хоть какие-нибудь реальные действия по спасению памятника). Оставим на время вопрос, почему Москомнаследие не торопилось – в конце концов, в этом предстоит разбираться Замоскворецкому суду. Тем более, что пока денно и нощно весенние дожди и капель от тающего льда пропитывают древние своды и смывает со стен и потолков убранство интерьеров. Поговорим о последствиях событий декабря 2009–го – марта 2010-го — и для памятника, и для других действующих лиц архитектурной драмы.

Даже если события будут развиваться по описанному Валерием Шевчуком сценарию, общественные защитники памятников вряд ли будут удовлетворены. Об утверждённом в 2004 году проекте реставрации нам, к сожалению, ничего не известно. К 2003 году относится том исследований, в котором об интерьерах анфилады не сказано ни слова, к 2007 — эскизный проект реставрации, выполненный Ириной Изосимовой по заказу Москомнаследия. В том же году ГУП «ИТЦ Москомархитектуры» выполнил предпроект реконструкции, согласно которому от здания остаются лишь фасады. Сам инвестор в своих письмах к московским руководителям откровенно — и правдиво — говорит о проекте реконструкции, предусматривающем сооружение надстроек и пристроек, освоение подземного пространства, снос служебных корпусов городской усадьбы. Все эти доходные операции совершенно неприемлемы с точки зрения законодательства о культурном наследии, отчего, собственно, палаты Гурьевых и попали на Межведомственную комиссию Владимира Ресина, спустя несколько дней после пожара без сантиментов отказавшей зданию в статусе памятника. Однако это решение не подкреплено распоряжением правительства Москвы, здание в Потаповском, 6 формально остается выявленным памятником, и проект «реставрации» придется серьезно корректировать – если конечно, городские власти вдруг решат соблюдать закон по этому адресу.

В подобных историях, помимо госоргана по охране памятников, есть еще два важных героя, от позиции которых зависит не только статус, но и судьба объекта – эксперты и инвестор. В «гурьевской» истории, увы, это герои с маленькой буквы. Есть большие сомнения в том, что эксперты, которые заявляют, например, о гибели сохранившихся интерьеров, а после их публикации не отзывают своих «экспертиз», могут после этого участвовать в каких-либо историко-культурных экспертизах (а госорган по охране памятников – привлекать их к этой деятельности).

Что же касается инвестора, который привлечен к реставрации памятника, то его «послужной список» просто-напросто внушает большие опасения, что памятник этой «реставрации» не переживет. В 2009 году (до пожара) инвестор обращался к Владимиру Ресину с просьбой вывести объект из списков памятников, а в 2010-м, как выясняется из слов Валерия Шевчука, уже предлагал его снести. Приятно ощущать, сколь благородных, целеустремленных и изобретательных партнеров находят себе городские власти в деле сохранения культурного наследия — но может быть, стоит теперь попробовать вверить судьбу памятника кому-нибудь, кто понимает его ценность? В конце концов, городских программ реставрации пока никто не отменял.

572

PS. 9 апреля Москомнаследие разместило на своем официальном сайте сообщение о ситуации с палатами Гурьевых, в котором подтверждается, что в марте 2010 года инвестор предлагал их снести. «После выездного совещания инвестору выдано предписание о необходимости проведения инженерно-технического обследования с проведением первоочередных противоаварийных работ”, — сообщает Москомнаследие.

Этот бесспорно позитивный факт, однако, сопровождается удивительными комментариями. Например: “Абсурдно уличать Москомнаследие в бездействии… поскольку еще в 2004 году был утвержден (тогда еще ГУОПом) проект реставрации здания с сохранением ценных элементов интерьеров, однако, к сожалению, до сих пор инвестор проект не реализовал”. Выходит, комитет считает себя вправе в течение трех месяцев после пожара безучастно взирать на разрушение памятника, на его зимовку без кровли, на непринятие противоаварийных мер – потому что в 2004 году его предшественник, Главное управление охраны памятников Москвы, утвердило проект реставрации, которая даже не начиналась.

Показательно, что об инвесторе, предлагавшем снести памятник, в сообщении на сайте Москомнаследия нет ни слова критики. Зато есть следующий пассаж, который мы приводим без комментариев: “Складывается впечатление, что существуют некие заинтересованные лица, которым важно не собственно сохранение наследия, а яростная, громкая борьба с органом власти, призванным сохранять культурное наследие столицы. И в ход идут различные методы – от выступления в прессе до организации поджога, с целью компрометации действий власти. Причем речь идет не об инвесторе, а, возможно, о лицах, пытающихся снискать славу и получить лавры защитников”.