Устранить затруднение
Рустам Рахматуллин
Опубликовано в «Известиях»
28 ноября 2009 года председатель попечительского совета ГМИИ имени Пушкина, министр экономического развития Эльвира Набиуллина провела совещание, на котором делегация правительства Москвы во главе с Юрием Лужковым подтвердила несоответствие «предпроекта» развития ГМИИ закону о наследии. Для разрешения противоречия попечительница предложила изменить не проект, а сам закон. В распоряжении редакции оказался документ, доказывающий, что федеральный министр не шутила.
25 декабря минувшего года Эльвира Набиуллина направила председателю правительства России Владимиру Путину письмо. Напомнив о существовании федерального плана празднования 100-летия Пушкинского музея, главная часть которого — реализация проекта Фостера-Ткаченко, министр экономического развития просит дать несколько поручений Министерству культуры и несколько рекомендаций правительству Москвы «в целях… устранения препятствий, связанных с получением разрешений на новое строительство в зоне исторической застройки». Что же это за препятствия?
По мнению Набиуллиной, необходимо внести «изменения в федеральный закон «Об объектах культурного наследия», предусматривающие возможность освоения подземного пространства в границах территорий объектов культурного наследия». Дальше цитируется статья 35 закона, препятствующая таковому освоению. Процитируем и мы: «Проектирование и проведение землеустроительных, земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных и иных работ на территории памятника или ансамбля запрещаются, за исключением работ по сохранению данного памятника или ансамбля…»
Предложение министра является признанием следующего факта: проект развития ГМИИ имени Пушкина не может быть реализован в правовом поле. Поэтому необходимо изменить само правовое поле.
Член правительства предлагает изменить статью, сдерживающую коммерческий натиск тысяч инвесторов на российское архитектурное наследие. Уже приходилось писать (чтобы было понятней Фостеру), как это напоминает англиканский раскол католической церкви ради неканонического брака короля. Можно привести еще пример (чтобы было понятней всем нам): развал Советского Союза ради низвержения Горбачева. Это примеры катастрофического несовпадения цели и средств.
А что же премьер-министр России, по мнению автора письма, должен рекомендовать правительству Москвы? А вот что: «Разработать и утвердить режимы использования земель, градостроительные регламенты на территории кварталов N 30, 31, 32 и границ территорий объектов культурного наследия, отвечающих планам развития ГМИИ имени А.С. Пушкина». То есть московское правительство должно сделать так, чтобы новые музейные объекты не попадали на территории памятников и не противоречили режимам и регламентам. А поскольку это невозможно, надо изменить сами территории, режимы и регламенты. Например, усадьба графа Румянцева (Волхонка, 16) имеет передний двор. На нём запроектирован новый выставочный зал ГМИИ — пресловутый «пятилистник». Следовательно, передний двор не должен быть частью памятника.
Как же это сделать? А вот как: Министерство культуры должно «решить вопрос о привлечении экспертов из числа членов Федерального научно-методического совета по культурному наследию для проведения историко-культурной экспертизы проекта границ территории памятников». В переводе: Минкультуры должно подобрать экспертов, способных утверждать, что усадебный двор не является усадебным.
Дальше «мелочи»: Минкультуры должно внести проект постановления правительства «об исключении из государственного реестра… объектов культурного наследия федерального значения» двух флигелей усадьбы князей Волконских (Волхонка, 8, строения 7 и 11). Для чего? Это знают пока лишь авторы и попечители проекта. До сих пор нас уверяли, что новое строительство в этой усадьбе не предполагается.
Менее статусными памятниками заведует мэрия Москвы. По мысли госпожи министра, Юрий Лужков должен подумать «о целесообразности сохранения охранного статуса вновь выявленных объектов культурного наследия» — задних флигелей усадьбы Голицыных (Волхонка, 14, строения 3, 4) и автозаправочной станции 1930-х годов. В переводе — снять их с охраны. За что? Не «за что», а «почему». Потому что заезжий английский рыцарь изволил нарисовать на их месте новое здание.
Мнение Сергея Ткаченко,
директора института «Моспроект-5», руководителя проекта расширения ГМИИ им. Пушкина:
Срок ответа Министерства культуры на предложение Набиуллиной еще не истек. Когда ответ поступит, мы о нем узнаем. От себя скажу, что вижу возможность освоения подземного пространства памятников в самой букве закона. Конечно, земля не должна вспучиваться, не должна опрокидывать восприятие памятника. Но это единственная возможность дать новую жизнь памятнику, если новая жизнь — это не просто еще один музей, а крупная общественная функция.
В противном случае крупные функции придется выносить из центра города. Молодежи должно быть интересно здесь — а не там, где она сейчас проводит свое время. Оговорюсь: это не значит, что под землей непременно должен помещаться ресторан.
Все, что требуется для современного технического функционирования объекта, — инженерная, пожарная, санитарная инфраструктура — также должно прятаться под землю, а не выноситься в соседний квартал. Кстати, это позволит не искажать переделками сам памятник. Например, не пробивать своды вентиляционными шахтами.
Словом, освоение подземного пространства — это наименьшее зло для памятников.
Мнение Андрея Баталова,
доктора искусствоведения, члена Федерального научно-методического совета по культурному наследию:
Проект меняет всю градостроительную структуру Волхонки. Закрываются переулки, трассы которых складывались с XVI века и вполне сложились в XVIII веке. Проект демонстрирует полное презрение к тому общепринятому постулату, что усадьба — это целостная историческая структура. «Пятилистник» (а других вариантов этого корпуса нам официально не предъявляют) агрессивен по отношению к исторической среде. Между тем он проектируется напротив храма Христа Спасителя, воссоздание которого было, кажется, манифестом возвращения к историзму.
Но главная опасность сейчас даже не сам проект, а сопровождающие его чиновничьи решения. Это апофеоз административного нигилизма по отношению к культурному наследию. Тут не злой умысел, а просто убежденность, что ради одного конкретного проекта можно, во-первых, изменять закон, а во-вторых, уничтожать памятники любой категории. Та же убийственная «целесообразность момента», ради которой уничтожались памятники в 1930-е годы.
Музей изящных искусств задуман Иваном Цветаевым как хранилище памяти о мировой цивилизации, как символ историзма мышления. Теперь ради расширения музея мы убиваем его собственную идею.
Записи
30 комментариев