Кекушев: аутодафе
Вчера, 16 сентября, сгорел дом Быкова на 2-й Брестской улице — исключительно ценный памятник русского модерна, долгое время бывший поводом тревоги экспертов и занесённый в Красную книгу Архнадзора. Здание стоит непосредственно под окнами НИиПИ Генплана и Моспроекта-2, можно сказать, что пожар происходил на глазах архитектурной общественности столицы. Многие были шокированы, но вряди многие были удивлены: уже несколько лет дом, находящийся на участке, предназначенном под застройку, стоял брошенным. Публикуем пьесу Константина Михайлова «Погорелец», а также выдержки из текстов, раскрывающих предысторию драмы и комментарии, появившиеся в прессе к данному моменту.
Погорелец
— Кекушев горит, — поползло по Москве 16 сентября, — на 2-й Брестской.
— Хорошо горит?
— Столб дыма видать из Замоскворечья.
— Тушат?
— Тушат.
— А инвестконтракт есть?
— С 2005 года.
— А распоряжение правительства Москвы?
— С 2007-го.
— И только сейчас горит? Странно.
— Да там, говорят, гастарбайтеры жили. Могли и они, по неосторожности. Суп, знаете ли, варили или гадали на свечке. Одного даже спасать пришлось.
— На Садовнической тоже гастарбайтеры работали, пока не обвалилась. Троих и не спасли.
— А кто их сюда поселил?
— Пойди найди теперь. Завтра и гастарбайтеров пойди найди. На следующий день на Садовнической их ищи-свищи — и духу не было.
— Манеж тоже горел, потом реконструировали. Даже лучше стал.
— И тут лучше будет.
— Ого, перекрытия провалились. И крыша, кажется.
— Ну, теперь точно реконструируют.
— Да это ж памятник архитектуры, вон на «Архнадзоре» написано.
— Вы передайте Архнадзору, что статус памятника людей только раздражает, если им двух лишних этажей приделать не дадут. Теперь вот только переднюю стену оставят.
— А без статуса что, лучше бы было? Опять ее же и оставили бы.
— Нет, а как теперь тут все будет?
— Ну, подадут на комиссию — мол, культурная ценность утратилась, аварийность прибавилась, в режиме реставрации теперь невозможно, надо статус снимать.
— А если не дадут?
— Так и будет стоять, зимовать, вымерзать, пока само не развалится. Да и пожары, они по нескольку раз бывают. У нас если уж что повадится гореть, так горит, пока не сгорит совсем.
— Нет, а реставрировать его можно?
— Реставрировать все можно. Но не всем нужно.
— Слушайте, а вот Кекушев тут откуда взялся?
— А вот, говорят, был такой крестьянин Быков, богатый человек. Он дом Кекушеву и заказал. Это окраина тогда была.
— Без инвестиционного контракта?
— Да уж сам обошелся.
— А сегодня он кому бы заказал? Колосницыну? Или Бокову?
— Да сегодня ваш крестьянин Быков на рынке в Мытищах торговал и за счастье бы счел. Вы мне покажите, где это крестьяне в Москве дома заказывают.
— Это вы мне покажите, где это в Москве что-нибудь похожее на Кекушева строят.
— А красивый город Москва была, когда крестьяне в ней дома строили?
— Еще бы не красивый, когда в ней Кекушевы работали.
— А хотите анекдот? Приходит однажды Кекушев к Посохину…
Занавес.
Как это было
09.10.2007 мэр Москвы подписывает распоряжение «О разработке предпроектной документации на строительство комплекса зданий по адресу: ул. 2-я Брестская, д. 19/18, стр. 1, 3, 4.»
«Известия», 05.02.08:
«На 2-й Брестской улице, 19/18, расположен ансамбль доходных домов купца Василия Егоровича Быкова. Дом по улице (строение 1) возведен в 1909 году родоначальником московского модерна Львом Кекушевым, дом по переулку (строение 4) переделан тем же автором из более старого здания. По словам историка искусства Марии Нащокиной, сохранность дома Быкова уникальна для наследия Кекушева. В строении 1 налицо первоначальная оконная столярка и лестничные ограждения авторского рисунка. Арку ворот замыкает львиная маска — авторский автограф Льва Кекушева. Корпус по улице несколько лет пустует, а корпус по переулку занимает Институт автоматизации проектирования РАН — хозяин всего участка. Институт нашел инвестора — ООО «Финансист», получил разрешение снести корпус во дворе (строение 3) и предполагает застроить двор многоэтажным домом, оставив от уличных строений одни фасадные стены. Дом Быкова срочно заявлен на охрану, но заявка до сих пор не рассмотрена.»
ИА «Моссовет», 07.09.09:
«Правительство Москвы признало утратившим силу распоряжение Правительства Москвы от 9 октября 2007 г. N 2243-ПП «О разработке предпроектной документации на строительство комплекса зданий по адресу: ул. 2-я Брестская, д. 19/18, стр. 1, 3, 4». Здесь предполагалось строительство комплекса зданий Института автоматизации проектирования Российской академии наук. Отмена предыдущего распоряжения связана с тем, что здание по адресу: 2-я Брестская ул., д.19/18, стр.1 признано «выявленным объектом культурного наследия».»
Одновременно прилегающий к дому корпус по улице Фучика получил статус «ценного градоформирующего объекта.»
«Вести-Москва», 16.09.09:
«Этот дом уже несколько лет пустовал, но год назад работающие в ближайших офисах люди начали замечать, как из подъездов постоянно кто-то выходит. Местные жители говорят о том, что в дом были подселены иностранные граждане, временно проживающие и работающие в столице. Мнения о количестве проживающих сильно разнятся, но цифра всё равно не маленькая: кто-то говорит 100 рабочих, а кто вообще 250.»
Григорий Ревзин в интервью GZT.ru, 16.09.09:
«- Как решаются дела с явными поджогами и типа «случайными» сносами памятников архитектуры и фоновой исторической застройки?
— Знаете, прекрасно они решаются. Ни одного уголовного дела по поджогам до стадии суда не дошло. Вспомните Манеж. Совершенно фантастическая ситуация: выборы президента, горит памятник федерального значения, пожар показывают все телеканалы – и никакого результата. При том, что в Манеже поразительным образом случилось, судя по отчетам пожарных, «случайное возгорание» одновременно с четырех концов.
С другой стороны, в последнее время прямо жечь перестали. Понимаете, этот вопрос решили не судебно, не через преследование уголовников, а другим образом. В Москве в 1990-е годы было очень много девелоперов – порядка 400 компаний, которые активно получали территории и их осваивали. В течение 10 лет московские власти серьезно работали над тем, чтобы консолидировать девелоперов, потому что 400 управлять трудно. Нужно было создать несколько крупных и ими уже управлять. В результате серьезных игроков на московском девелоперском рынке стало семь-десять. А с ними уже как-то договорились: ну, давайте ребята, мы не будем поджигать, сейчас это уже не модно, давайте мы как-нибудь по-другому это будем делать.
То есть так, как горело на рубеже 1990 и 2000, сейчас не горит. Ну, а по сносам понятно – за снос штрафуют. За снос положен «большой» штраф – не знаю, 5 минимальных зарплат или 10, но в общем терпимо по сравнению с инвестиционными суммами.»
Остаётся заметить, что и после пожара памятник остаётся памятником, на котором допустимы только реставрационные работы. На нижней фотографии представлено состояние дома на 17.09.09: выгорела большая часть перекрытий, часть столярки, фасадная лепнина, в основном цела. Архнадзор будет следить за дальнейшей судьбой памятника.
Записи
8 комментариев